Али снова предложил, если они оставят свою гору, дать им в обмен на нее плодородный район и 2000 кошельков денег или, если они пожелают, отпустить их на Ионические острова. Они поблагодарили его за предложение, но заверили, что ни их свобода, ни их страна не могут быть куплены за золото, и что они будут защищать их до тех пор, пока жив хоть один соолиот. Не сумев подкупить общину, Али уперся в патриотизм отдельных людей и послал сказать Димосу Дракосу, одному из их вождей, что если он и его племя уйдут из Сули, то он даст ему 800 кошельков. Верный своей стране, Димос ответил, что нет нужды посылать ему все эти деньги, которые он не в состоянии даже сосчитать; и что даже если бы он был в состоянии, он не продаст за них ни одного камня своей страны, не говоря уже о самой стране. По его словам, его оружие – это единственное богатство и честь, которыми он дорожит; его стремление – защищать свою родную землю.
С момента установления блокады прошло уже десять месяцев. Болезни, дезертирство и меч сильно уменьшили армию паши, но каждый день прибывали новые войска, чтобы заполнить освободившиеся места. Солиоты, со своей стороны, потеряли двадцать пять человек, их провиант был почти на исходе, а окружающая страна совсем истощена. Они вынуждены были питаться кореньями и травой, а также корой деревьев, истолченной с небольшим количеством муки. Но никто не говорил о сдаче, и, как ни были они слабы и истощены, они всегда были готовы выступить против врага или преследовать его. Им удалось отправить около 200 стариков, женщин и детей, которые были гостеприимно приняты русскими на Ионических островах. Однако голод все усиливался, и в конце концов было решено предпринять попытку доставить провизию из Парги. Так, однажды темной ночью отряд, состоящий из 413 мужчин и 174 женщин, спустился с горы, миновал линию блокады и благополучно добрался до Парги, где был принят с величайшей добротой. Парганоты содержали и кормили их четыре дня, а на пятое утро они отправились в путь, нагруженные таким количеством провизии, которое в их слабом состоянии они были в состоянии пронести на расстояние двенадцати лиг, по неровным дорогам, и в лагерь врага.
Когда сулиоты приблизились к своим горам, они действовали с величайшей осторожностью. Сто человек, менее нагруженных, чем остальные, шли первыми, чтобы быть готовыми к нападению. Эта предосторожность не была излишней. Восемнадцать сотен албанцев затаились в ожидании, но, напуганные воздушным натиском солиотов, они не рискнули двинуться с места, и отряд благополучно достиг дефиле. Их прибытие стало своевременным облегчением для полуобморочных призраков, ожидавших их, а провизия, которую они принесли, вернула им некоторую бодрость. Но это было недолго, и вскоре голод снова пришел к ним. Однако примечательно, что, не думая о сдаче, они сохранили гордость и даже веселое настроение, свойственное временам их наибольшего процветания. Так, когда Али назначил цену в пять пиастров за их головы, их вожди выпустили в ответ следующее воззвание: