Спалось очень хорошо – в тишине и в тепле. Проснулся уже утром от криков. Кто орал наверху мое имя и очень громко. Я тотчас отозвался и стал глядеть вверх. Кроме снежного потолка мне ничего не было видно. Тогда пришлось встать со своих нар и подойти к костру, чтобы стало видно отверстие ямы. Вверху появились головы моих приятелей, и одна из них сказала, что я нашелся.
Одна из девушек, которая была в палатке, пришла утром, чтобы узнать, как у нас дела. Двое из нас еще спали, а я отсутствовал. Пришлось ей разбудить моих друзей и организовать поиски. В окрестностях нашего костра и пещер в снегу меня не оказалось, а мысль о том, что я сплю в таких комфортных условиях у костра на глубине три метра, им не пришла в голову, тем более с поверхности меня не было видно.
Я выбрался наверх, с очень довольным лицом, и принялся за завтрак. После завтрака и перекура мы сходили на вершину, осмотрели дальние дали, зашли попрощаться с туристами и отправились на электричку. Спускаться с горы оказалось намного быстрей, чем подниматься. Между Стариком-камнем и соседней горой, которая тут же получила название Старуха, был широкий и длинный лог, на котором везде был наст. Мы сели на свои лыжные палки и серпантином покатились вниз. Когда устали ездить по очереди то по склону Старика, то по склону Старухи, то выехали на свою вчерашнюю лыжню. И скоро уже были на станции. Практически дома.
За эти неполные два зимних дня запаслись здоровьем на всю оставшуюся часть зимы. Впереди маячило лето, на которое уже имелись планы.
Весь день лил дождь. По электронной почте от знакомого, я в ответ на свое письмо – «не смыло еще вас?» – получил ответ: – «а тебя?» Я ответил, что еще нет, а потом подумал, что в результате такого потопа может запросто смыть мой огород и дом, но ответил, что если есть желание, можно поплавать на лодке, которая стоит у меня во дворе. На ней можно уплыть до самого Северного морского пути.