На мгновение он закрыл глаза. Он помнил тот день, когда он первый раз почувствовал, как его собственное тело было уничтожено. Тогда, в те страшные ночи, когда всё было неясно и беспокойно, он впервые столкнулся с тем, что любовь – это не всегда защита и нежность. Это было что-то иное. Непонятное. Тёмное. Хаотичное. И именно эта часть его жизни стала частью его сущности.
Он догадывался, что, как и любой человек, он мог бы стать другим, если бы обстоятельства сложились иначе. Но эта мысль казалась ему абсурдной. Прошлое не позволяло ему изменить настоящее.
Лорензо знал, что если бы кто-то узнал об этом – о его детстве в Франции, о том, как оно формировало его, – все бы увидели его слабость. Он не мог позволить себе быть уязвимым. Поэтому он построил вокруг себя стены и переехал в Венецию. Он стал мастером манипуляций, мастером убеждений. Мир подчинялся его воле, но в душе он оставался тем мальчиком, который все еще не мог понять что такое настоящая любовь и тепло.
Завтра ему предстояло важное собрание с потенциальными партнёрами, и он знал, что всё должно пройти идеально. Но именно сейчас, в этот момент, он не мог избавиться от того ощущения, что что-то – или кто-то – разрушит эту тщательно выстроенную реальность.
В дверь постучали.
– Лорензо, можно войти? – Голос был знакомым, мягким. В его глазах всегда был скрытый интерес, но сейчас он чувствовал что-то иное – беспокойство.
Это была София, его близкий друг и коллега, женщина, которую он считал одной из немногих, кто знал его как настоящего человека, а не как часть его публичного образа. София, секретарь, имела вполне стандартную внешность, которая не выделялась среди множества других. Её тёмные волосы средней длины были аккуратно уложены в классическую причёску. В свои 26 лет она выглядела уверенно и сдержанно. Легкий макияж подчеркивал ее черты лица, делая их гармоничными и естественными. Она всегда одевалась строго и элегантно, соответствуя требованиям офисного дресс-кода. София выглядела профессионально и сдержанно, что идеально подходило для ее роли. Она была умной, уверенной, но её беспокойство о Лорензо было не просто профессиональным. София давно заметила, что что-то в нём изменилось.
– Входи, – сказал Лорензо, оглядываясь на нее, но не ощущая того спокойствия, которое всегда давала её присутствие.