Власть и решение - страница 14

Очевидно, что Кондилису, несмотря на его огромный талант и продуктивность, пока не удалось занять прочное место в философском каноне: непреодолимыми препятствиями на этом пути оказались как личностные, так и институциональные факторы. Тем не менее его работы заслуживают пристального читательского внимания. Широта его взглядов, сочетающаяся со смелостью и оригинальностью подходов к анализу культурных, социальных и политических проблем, дает нам возможность с новой стороны взглянуть на, казалось бы, хорошо знакомые темы и вопросы. Такой взгляд, выражаясь словами Кондилиса, вряд ли позволит нам стать более счастливыми, но, вполне вероятно, поможет лучше осознать суть социальных процессов, происходящих вокруг нас.

Представленная здесь децизионистская теория претендует на строгую дескриптивность. Речь идет не о том, чтобы отстоять – чем до сих пор занимались наиболее известные разновидности децизионизма – право экзистенции на предельно автономное и глубоко личное решение, экзистенции, истерзанной абстракциями и системами, но всё же живой и ищущей собственных путей. Нет, следует, напротив, показать, что этот воинствующий децизионизм никогда не сможет добиться успеха в долгосрочной перспективе или же в большом социальном масштабе, даже несмотря на известную регулярность этого протестного явления в определенных духовно-исторических констелляциях. С другой стороны, для меня не менее важно представить доказательство следующего тезиса: мышление, выступающее в качестве противника воинствующего децизионизма, de facto тоже должно осуществляться децизионистски, то есть в его основе тоже лежит некое фундаментальное решение, сколь бы энергично оно это ни оспаривало, причем приводя самые разные доводы, которые нам еще предстоит разобрать. И наконец, мы готовы утверждать, что и в том и в другом случае оно не может действовать иначе, чем фактически действовало до сих пор, и что любые коррективы или пожелания содействуют не пониманию, а полемике, более того, изначально задумываются полемически.

Дистанцирование нашей теории в равной мере от воинствующего децизионизма и от его противников уже заложено в ее описательном характере. В отличие от нее, оба вышеупомянутых направления мысли основываются на нормативных убеждениях. Воинствующий децизионизм не просто усматривает в решении некую неизбежную действительность, но превращает его в некий долг, а случается, и в патетичный, эффектный ритуал; поэтому он также может быть назван прескриптивным или нормативным децизионизмом. Согласно его ви́дению, единичный человек ОБЯЗАН достигать экзистенциальных высот и глубин, отрясая с себя прах нормального и само собой разумеющегося или противостоя давлению гигантских, надперсональных и обезличенных социальных и духовных образований и вдобавок испытывая на своем собственном теле всю гамму альтернативных форм жизни. Тот, кто способен занять эту позицию и нести такую ответственность, кто всегда сохраняет свое сознание и совесть бодрыми и трезвыми, чья совесть чиста и готова к решению, eo ipso