Степан Петрович напрягся. Слово "формальность" в устах чиновника звучало как "небольшой метеорит" в устах астронома.
– Согласно пункту 666.2 наших правил, при отсутствии возможности осуществить безналичный перевод, выигрыш выплачивается наличными средствами, имеющимися в кассе на момент обращения победителя, – Бумажкин говорил так, словно зачитывал инструкцию к ядерному реактору.
– И?.. – Степан Петрович почувствовал, как его счастье начинает медленно, но верно таять.
– А в кассе у нас сейчас… – Бумажкин сделал драматическую паузу, достойную театра абсурда, – только монеты. Рублёвые.
– Миллион… рублёвыми монетами? – переспросил Недотёпкин, чувствуя, как его челюсть стремится к центру Земли.
– Именно! – Бумажкин впервые улыбнулся, и его улыбка напоминала трещину в линолеуме. – Мы даже мешки предоставим. Бесплатно!
Следующие четыре часа Степан Петрович величественно грузил мешки с монетами в старенький "Жигуль", который протестующе скрипел всеми своими болтами. Прохожие с интересом наблюдали за процессом, делая ставки, когда именно машина сдастся и ляжет на брюхо.
– Может, вызвать грузовик? – предложил сердобольный охранник, наблюдая, как Недотёпкин пытается запихнуть очередной мешок в багажник с грацией человека, играющего в тетрис вслепую.
– Не надо, я справлюсь! – героически отозвался Степан Петрович, хотя его спина уже напоминала знак вопроса.
Домой он добирался со скоростью черепахи, страдающей артритом. Каждая кочка на дороге заставляла машину издавать звуки, похожие на звон церковных колоколов. На светофорах соседние водители с удивлением прислушивались к металлическому перезвону, доносящемуся из недр "Жигуля".
Затащив все мешки в квартиру (соседи решили, что он ограбил банк, и на всякий случай перестали здороваться), Степан Петрович осознал вторую проблему: где хранить этот металлический клад? Фрося, обследовав мешки, решила, что это новый вид наполнителя для кошачьего туалета, и попыталась опробовать его в деле.
– Нет, Фрося, это не для этого! – взвыл Недотёпкин, отгоняя кошку от особо привлекательного мешка.
В банке, куда он обратился на следующий день, его история вызвала настоящий фурор. Операционистка Людмила, услышав о миллионе монетами, так расхохоталась, что её причёска, напоминавшая арт-инсталляцию, начала осыпаться.