Бласты облепили каждый кирпичик или старенькую черепицу, издав «победный рёв» – звук, похожий на каменный стрёкот. Мелодия смерти дошла до самого Рима и заставила кровь стынуть в жилах. В ту ночь погибло много хороших людей, но ещё больше зачислили к без вести пропавшим.
Первыми закрывать яму примчались Калеб и Кагай. Японец Ао прибыл третьим и без труда зачистил местность в районе горы, где и располагался Орвието. Всех спасённых направили в столицу, а Ватикан воззвал к помощи, предложив организовать специальный пункт для пострадавших. Герр Циглер направил туда младших-люмо.
Палатки и стенды поставили прямиком на Площади Святого Петра, символично открывая бедным душам дорогу к свету. И главный луч, что облачился в пышное платье с рукавами-фонариками, сейчас тянул очередной паёк в женские забинтованные руки.
Две белые косы на оголённых плечах, ровная осанка и покорно опущенная голова – Найра помогала на раздаче, пока её тенью стали «райские врата». Золотое колье словно вросло в бедную шею, а массивные браслеты делали каждое обыкновенное движение необычайно тяжёлым.
К ней подходили раненые, скромно топчась у столиков с гуманитарной помощью. Им было неловко выглядеть в неглиже перед осветлённой девушкой, единственной во всём мире.
Стоит признать – Арабелла Яшина знала своё дело. Всего за несколько месяцев она и её люди смогли превратить гадкого утёнка со взрывным характером в послушную госпожу Света. Лишний мускул не смел содрогаться на ранее обозлённом лице: с Рэймонд можно было писать иконы и продавать их в кабинеты психической реабилитации. Яшина создала ей такой сильный образ, что в периоды затишья сама в него верила.
– Тётенька… – к столику подошла малышка: разбитая губа, волосы-сосульки обвисли, пытаясь закрыть перебинтованный обрубок, что раньше был рукой ребёнка, которая, держала цветные карандаши… А теперь… – Вот. Послание.
Найра подавила в себе желание стиснуть зубы. Позади девочки стояла её овдовевшая матушка, что постоянно гладила мужскую кепку на голове своей дочки. Глаза женщины превратились в стекло, а молитва слышалась даже через немой крик. Найра кивнула.
– Конечно. Что ты хочешь передать?
Малышка протянула бумажку.
– Для папули. Он теперь в самом ярком домике живёт, да? Это правда? Мы читали Хроники!
– Так и есть, – сразу отреагировала Найра, – Светоч согреет его.