– Да ты сдурел! – фыркнул недовольно Юкия.
Блэйм, глядя ему в глаза, подошел и сел на кровать, развернул пакетик и высыпал его содержимое на прикроватную тумбочку.
– Я это делаю ради тебя, – сказал он.
Юкия попытался остановить Блэйма, но тот уже, шмыгая красным носом, развалился на кровати рядом с ним. Вскоре Юкия последовал его примеру.
Ковыряя в зубах и лежа на животе, Блэйм сказал через несколько минут:
– Что-то они не действуют на меня.
– Не знаю, вроде не хило вставляет, – проговорил Юкия, у которого до того мутные глаза вдруг заблестели и увлажнились.
Блэйм, глядя на него, засмеялся.
– Вообще тебе должно уже быть хорошо, – Юкия подполз к нему и провел языком по его спине. – Особенно, если ты впервые употребляешь. Завидую твоим ощущениям.
– Чему там завидовать, – он продолжал смеяться, а в это время Юкия начал покусывать его за круглую ягодицу. – Просто как-то странно. Кажется, что у меня голова кружится, – уже хрипло и томно проговорил он.
Голова у Блэйма стала тяжелой, и он поспешил опустить ее на кровать. Он застонал от удовольствия, покусывая сухие и потрескавшиеся губы.
– Юкия, иди сюда… иди ко мне, – он неожиданно встал на колени и притянул его к себе.
Все его тело обдало такой дрожью, словно кто-то сорвал с него одежду и оставил стоять совершенно голым на пустынном берегу, и, будучи завороженным оглушительной мощью набегающих многослойных волн, он, точно громадный камень, оторвавшийся от горы и навсегда застрявший в песке, в этом месте, осознал, что теперь эта ловушка – его новый дом.
Мысли юноши сплелись в полувоздушную массу, в которой как будто слиплись пенистые сгустки, похожие на невесомую пористую слюну и замаскированные под идеальный купол для чувственного переваривания. А прикрытые веки скрывали затянутые прозрачной пеленой глаза. Рот то открывался, то закрывался, жадно хватая воздух. Юкия задрал на нем футболку и наблюдал за тем, как мышцы на его плоском, красивом животе то ритмично сокращались, то разжимались, натягиваясь как струна. При каждом вздохе было видно, как сквозь его тонкую, чуть розоватую кожу, проступали ребра.
Блэйм закусил нижнюю губу, чтобы не стонать, и, держась за плечи Юкии, с запрокинутой головой начал прогибаться в спине. Скользнув руками по его длинной шее, он погрузил пальцы в волосы, путая их во влажных смоляных локонах, похожих на водоросли. Казалось, что оба вот-вот достигнут вершины блаженства.