Сегодня у меня прибавилось зрителей. Наверняка они почти не создавали звуков, но из-за того, что я сама двигалась совершенно бесшумно, перемещения волков в двухстах метрах выше по склону от меня казались оглушительными.
«Как медведи по бурелому», – фыркнула я про себя, с долей уважения вспомнив о черном волке, который умудрялся вести себя почти бесшумно.
Ненадолго отбросив все лишние мысли и покрасовавшись на публику, я на миг остановилась и посмотрела прямо на то место, где, по моим ощущениям, притаились волки. Пусть и перевертыши, но маги сейчас не пользовались силой, а потому различить их почти в полной темноте я не могла, приходилось доверять инстинктам.
«Доброй ночи», – как можно отчетливее подумала я, припомнив все, что вычитала из книг, а потом развернулась и молнией шмыгнула в ближайшие заросли.
«Доброй ночи», – прошелестело в головах волков, и Черный вздрогнул.
«Таки и правда волчица, – отстраненно констатировал Шерый. – Зараза…»
Перевертыши помолчали, таращась на прогалину, хотя волчица давно скрылась с глаз.
«Вы зачем вернулись?» – спустя несколько минут обратился к приятелям Черный, не желая обмениваться с друзьями собственным впечатлением от произошедшего. До этой ночи он и сам не был до конца уверен, что волчица – не созданный кем-то фантом.
«А мы и не уезжали, – мысленно кашлянув и поверх головы Черного взглянув на приятеля, признался Рудый. – Мы тут, в городке. А для волка пробежка от города до академии – мелочь. Только ноги размять».
«И почему вы здесь?» – повторил вопрос вожак, чувствуя, что приятели явно пытаются что-то скрыть.
Этих двоих Черный знал очень давно – они практически выросли вместе. Вместе осознали себя не только магами, но и ощутили в себе наследие предков. За давностью никому не приходилось пояснять детали, хватало пары фраз, чтобы каждый из троицы понял, что гложет товарища. А между собой Шерый и Рудый и вовсе были почти как братья-близнецы, способные чувствовать эмоции друг друга. И временами Черному казалось, что эти двое думают друг за друга, сливаясь в единый организм, чужой волей разделенный на два тела.
«Опять проблемы?» – сообразил черный волк, покосившись на Шерого.
Тот не ответил, но было ясно, что вожак не ошибся. Да и Рудый открыто поморщился.
Как истинный друг, рыжий волк не мог бросить приятеля, поэтому не отправился домой этим летом, задержался в глухом северном городишке.