Сын писателя Вадим, оправдывая «казацкие корни» Константина Георгиевича, указывал на его особый, казацкий облик и даже провёл параллель с описанием внешности Григория Мелихова из шолоховского «Тихого Дона», отметив следующее:
«Такой облик – то ли турецкий, то ли кавказский – был вообще свойственен многим казакам, не только запорожским. <…> Поэтому не мешает остановиться на казацких чертах его (Константина Паустовского. – О. Т.) самого. Прежде всего это проявляется в физическом облике. Константин Паустовский был невысок, мускулист, клещеног, с очень развитым торсом и плечевым поясом. Такая фигура как бы самим отбором была приспособлена к длительному пребыванию в седле, умелому владению саблей и пикой, но менее всего – писательским пером.
Что же касается психологических черт, то и здесь казацкого было достаточно. Выработанную у себя железную настойчивость, даже жёсткость, он умело сочетал с простотой общения и неизменной тактичностью. Не раз доказывал, что умеет не теряться под стволами винтовок, но мог пасовать перед женскими капризами и своеволием»>9.
На первый взгляд такое «убеждение» в «казацкой родословной» Паустовского может показаться для читателя несколько наивным и мало сопряжённым с тем, что таится в родовых закромах. Не правда ли, ведь внешность человека не всегда раскрывает глубины его рода: даже у человека с белым цветом кожи в роду могут быть чернокожие предки. И что тогда?! В случае с Паустовским речь идёт о всего лишь отношении к казачеству. Не будем оспаривать версию сына писателя – доказательств непричастности рода Паустовских к запорожскому казачеству, как, впрочем, и подтверждения того, нет. И вполне возможно, что в этих доводах есть своя правда.
Основателем хутора Паустовских, появившегося на реке Рось близ города Белая Церковь, по официальной версии считается прадед писателя Григорий Паустовский-Сагайдачный, отчество которого не упоминает ни сам писатель в «Повести о жизни», ни исследователи генеалогического древа рода Паустовских.
Григорий Паустовский-Сагайдачный поселился на хуторе Городище на берегу Роси в конце XVIII века, вскоре после роспуска Войска Запорожского (по версии Валентины Ярмолы, в 1775 году>10).
Лариса Платонова в статье «Генеалогическое древо К. Г. Паустовского»>11, не указывая на временной отрезок жизни Григория Паустовского-Сагайдачного, взяв во внимание лишь генеалогическую разработку рода Паустовских Вадимом Паустовским, также определит гетмана Сагайдачного как «корень» рода Паустовских.