Потом они просто лежали рядом, гладили друг друга и ждали, когда позвонит дочь Амалии. Дочь позвонила в половине девятого и сказала, что будет дома через сорок минут. Сатир быстро собрался, записал телефон Амалии и вышел в сумеречный город. Он спешил, так как сегодня был день рождения его сына Давида. После недавно прошедшего дождя дорога блестела в свете фонарей и автомобиль двигался по ней словно судно по освещенной луной и звёздами реке. В этой части города движение транспорта было менее интенсивным и Каровский прибавил скорость. Он не мог и представить себе, что с одной из боковых улиц, не предназначенных для езды грузового транспорта, на него вылетит многотонная фура, водитель которой, как выяснится впоследствии, провалился в сон, вызванный переутомлением и двумя банками пива.
9.
Первое, что он увидел в больничной палате, куда попал через два часа после аварии, были не на шутку встревоженные лица Евы и Амалии. Обе женщины сидели возле его постели, максимально тихо обговаривая случившееся с ним. Сначала Сатир подумал, что это лишь причудливый сон, что сейчас сознание вернётся к нему, и он окажется совсем в другом месте – быть может, в постели с двумя любовницами, мучимый наркотическим похмельем.
Однако неожиданная ноющая боль сразу в нескольких местах и невозможность нормально пошевелиться дали ему понять, что это какой-то очень странный сон, что никогда ранее таких снов ему не снилось. Следующая мысль, которая посетила его шумящую голову, была о смерти. С полминуты он действительно считал себя недавно умершим, просто ещё не привыкшим к своему новому положению. Перед глазами проносились обрывки американских и европейских фильмов на тему потусторонних странствий души, которым он никогда не верил, считая их успокоительными сказочками для чересчур тревожной буржуазии. Однако почувствовав непривычную боль в теле, Сатир откинул мысль о своём марш-броске на тот свет… А когда смог сжать правую руку в кулак, превозмогая усталость и боль, то мгновенно пришёл в себя от заполнившего его сознание страха… Теперь он ясно сознавал, что с ним произошло нечто ужасное, что он не может этому противостоять, что встревоженные лица сидящих рядом с ним женщин – не сновидение, а факт его новой жизни, принять которую он пока ещё не готов.