– Покажешь, когда доработаешь?
– Конечно. Но, надеюсь, коллеги тоже принесут что-то полезное.
Он хмыкнул, переключая передачу.
– Уверен, ты удивишь больше всех.
Я улыбнулась, но ничего не ответила, уставившись в окно. За ним мелькали деревья и поля, местами всё еще укрытые неровным снежным покровом.
Вдруг телефон Оскара, лежащий в подстаканнике, завибрировал. Он быстро включил громкую связь.
– Да, Антон.
– Привет, – раздался низкий мужской голос. – Ты сейчас где?
– В дороге. Везу Лизу домой, – спокойно ответил Оскар.
– Ага, ясно. Ты когда будешь? У нас тут разговор есть.
– Часа через три, наверное. Что-то срочное?
– Не совсем. Но лучше лично обсудим.
– Ладно, скоро буду, – заверил Оскар и нажал кнопку завершения звонка.
В машине снова повисла тишина.
– Это брат? – осторожно спросила я.
– Да. Антон, младше меня на два года, но ведет себя так, будто в семье младший я.
– Ты, значит Оскар, а он Антон? – удивилась я. – Интересно, чем руководствовались родители, когда выбирали вам имена?
– Всё просто, – усмехнулся он, – на мне они оторвались, назвав необычным именем, Тохе повезло больше.
Я кивнула, не зная, что сказать, и снова уставилась в окно.
Когда мы доехали до деревни, грязь на дорогах сменилась снежной слякотью, по краям тропинок всё еще лежали высокие потемневшие сугробы. Оскар припарковался возле многоэтажного дома.
– Спасибо, что подвез, – я отвлеклась от пристегнутого ремня и посмотрела на него. – Может, зайдешь на чай?
Он посмотрел на меня, потом бросил взгляд на часы.
– Спасибо, но не сегодня. Хотелось бы побыстрее выяснить, что от меня понадобилось брату.
– Тогда до понедельника, – с легким разочарованием пробормотала я.
– До понедельника, Лиз, – он улыбнулся и тепло взглянул на меня, прежде чем я вышла из машины.
Пока я шла к дому, машина плавно тронулась и скрылась за поворотом. Мама появилась в окне второго этажа с Матвеем на руках и махнула мне рукой, а сыночек радостно протянул ко мне маленькие ручки. Я с улыбкой махнула в ответ и зашла в подъезд, а внутри вдруг с новой силой заворочалась тревога, будто что-то не так, но что именно, я понять не могла.
Квартира встретила меня запахом домашней еды и тихим детским лепетом. Мама стояла в коридоре, на руках у нее был Матвей. Он тянул ко мне пухленькие ручки, серые глаза – точь-в-точь как у Данила, будто вырезанные по его шаблону, смотрели с неподдельной радостью. Светлые волосы торчали пушистыми вихрами, розовые щёчки манили к себе, словно сахарная вата.