– Ну вот, теперь хоть согреемся, – пробормотал Добрыня, вытирая пот со лба рукавом. – А то тут, как в склепе…
Он перевел взгляд на Ярославу и Велеса, которые молча смотрели на него.
– Эм… ну я это… все. Пойду, Ярославу домой провожу. А то вдруг опять князь этот нагрянет, да в мешок ее посадит.
Добрыня быстро поклонился и выскочил из хижины, оставив за собой шлейф запаха свежесрубленного дерева и пота. Ярослава усмехнулась, глядя ему вслед.
Велес вздохнул, его лицо снова помрачнело.
– Добрыня… Он как сорока, вечно лезет не в свое дело. Но… – он помолчал, словно подбирая слова, – в его бесхитростности есть и своя ценность.
– Я знаю, – отозвалась Ярослава. – Он мой друг.
Велес кивнул.
– Иди, Ярослава. Зима – время испытаний. Но после нее всегда приходит весна. Помни об этом.
Ярослава поклонилась Велесу и вышла из хижины. На улице ее уже ждал Добрыня, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу. Он тут же подхватил ее под руку и повел в сторону дома, продолжая что-то весело рассказывать о своих приключениях.
В руках Ярославы был мешочек с травами, подаренный Велесом. В ее сердце – слова жреца, полные мудрости и предостережений. И рядом – Добрыня, ее верный друг, готовый всегда прийти на помощь, пусть даже и с тыквенной дубиной в руках. Она чувствовала, что, несмотря на все трудности, она не одна, и что вместе они смогут преодолеть любые препятствия. А пока… пока просто нужно добраться до дома, где ее ждал отец и где ей предстояло принять непростое решение, касающееся ее будущего.
– Спокойствие? Да его тут и не нюхали лет сто! – ворчал дед Тихон, почесывая свою седую бороду, – Сначала Ян пропал, потом бабку Агнию скрючило так, что теперь она больше на узел морской похожа, а не на человека. И не говорите мне про лешего, я, может, тоже немного леший, когда с похмелья просыпаюсь, но людей не ворую!
И в словах Тихона, несмотря на его ворчливость, было зерно истины. Спокойствие, словно пугливый заяц, давно умчалось из Бережанки, оставив после себя лишь тревогу и подозрения.
– Что ты мелешь, старый? – одернула его знахарка Анна, утирая пот со лба. Она только что вернулась из дома больного Степана, бледная и уставшая. – Хворь не выбирает, молодой ты или старый, с похмелья или нет. Тут что-то другое… Не наша, не человеческая беда.
– А что ж ты думаешь, ворона ты наша ученая? – огрызнулся Тихон. – Может, это яблоки колдовские кто на нас напустил? Бабы нынче вон какие грамотные, всякие травки знают… Могут и приворожить, и отворожить, и на яблоке порчу навести!