– Нет. Совсем ничего.
– Значит, немного. Или твой дар неплохой. Я не собирался тебе вредить, – тут же сказал он, едва я хотела все же возмутиться. – Истощение легко распознать, когда работаешь с чужой энергией. И я считал, ты в курсе, что такое развеивание, прежде чем согласиться.
– Только в общих чертах, – призналась я. Скрывать не имело смысла, Джей все равно догадался о моем легкомысленном поступке. – Больше думала о том, что ты меня избавишь от кошмаров, а не сколько заберешь, – я немного натянуто улыбнулась и наконец тоже смогла сделать глоток из своей высокой чашки с какао. Оно оказалось в этот раз очень сладким, отчего слегка поморщилась.
– При таком количестве мороков должны быть не только кошмары. После пяти обычно появляются галлюцинации и промежуточные воплощения прилипшей энергии, – заметил Джей. Его слова звучали странно, будто он цитировал по памяти учебник. – Тебе ничего не мерещилось?
Вспомнив, с каким ужасом порой просыпалась по утрам и как даже сегодня мне виделись в комнате остатки кошмара с насекомыми, я ответила:
– Иногда после пробуждения было ощущение… Как бы объяснить… Похожее на сонный паралич, – наконец смогла подобрать нужный образ для тех теней.
– Нет. Это не то. Должны мерещиться именно силуэты. Как призраки, если так понятнее.
– Видимо, это не распространяется на экзорцистов, – я пожала плечами. – На бабушке как-то повисло двенадцать мороков после изгнания целого потревоженного рода. И ей тоже снились кошмары, и больше ничего.
– Интересно, – проговорил Джей, отправляя в рот очередную мармеладную конфету с самого верха своего коктейля. Я поняла, что он предложил снять морок совсем не из-за сочувствия ко мне. Он просто заметил некое отклонение, которое знал, как исправить. И исправил. От этого осознания стало немного обидно. – Ты тоже целое захоронение упокоила?
– Нет, – я обратила внимание, что он и сейчас сказал «упокоила» вместо «изгнала». Это резало слух, потому что про упокоение говорят только некроманты. Экзорцисты не могут физически никого упокоить, не наша сфера. «Интересно, это у него очередное проявление некромантского снобизма? Или просто привычка?» – мимолетно пронеслась мысль.
– Значит, насильственный призыв.
– Да, дело в этом, – мне показалось, он пытается угадать, что произошло. И поняла: настал тот самый момент для моего рассказа. Но собраться с мыслями не могла, слова будто разбегались, и никак не получалось выхватить нужные.