– Эй! – крикнул инспектор Уайтлиф. – Мистер Ирвин потерял сознание. Подайте руку.
– Я здесь, – ответил тихий голос Сетона Паши.
– Боже мой! – прошептал Грей. – Сетон! Сетон!
– Ничего не трогайте, – крикнул инспектор снаружи, – пока я не приду!
И вот уже узкая квартира заполнилась всей охваченной благоговейным страхом компанией, не считая Монте Ирвина и Брисли, который занимался обморочным человеком.
На полу, между дверью и креслом из черного дерева, раскинув руки и устремив глаза в потолок, лежал сэр Люсьен Пайн, его белая рубашка спереди была выкрашена в красный цвет. В наступившей тишине громко прозвучали шаги инспектора Уайтлифа, когда он открыл последнюю дверь и осветил лучами фонаря внутреннюю комнату.
Комната была обставлена едва ли не как кабинет. Здесь была еще одна полузакрытая дверь, выходившая в узкий коридор. Эта дверь была заперта.
– Пайн! – прошептал Грей, бледнея до самых губ. – Ты понимаешь, Сетон? Это Пайн! Смотри! Его зарезали!
Сержант Бартон опустился на колени и осторожно положил руку на испачканное белье на груди сэра Люсьена.
– Мертв? – спросил инспектор, выступая из внутреннего дверного проема.
– Да.
– Вы говорите, сэр, – обратился он к Квентину Грею, – что это сэр Люсьен Пайн?
– Да.
Инспектор Уайтлиф довольно неуклюже снял фуражку. Над восточными духами, которыми было наполнено помещение, донесся запах сигары Сетона.
– Бартон!
– Да?
– Проверь, исправен ли телефон в офисе. Похоже, что это продолжение телефона из внешней комнаты.
Пока остальные стояли вокруг неподвижной фигуры на полу, сержант Бартон вошел в маленький кабинет.
– Алло! – крикнул он. – Да? – Мгновение паузы, затем, – все в порядке, сэр. Какой номер?
– Джентльмены, – твердо и властно сказал инспектор, – я сейчас позвоню на Вайн-стрит за инструкциями. Никто не должен покидать помещение.
Наступила напряженная тишина:
– Риджент 201, – позвал сержант Бартон.