– Зато в море купаются. – Мама опустила стекло и жадно втянула носом соленый ветер. – Чувствуете, какой запах?!
Мы петляли с одной улочки на другую. С обеих сторон их стискивали дома за заборами, окруженные деревьями и кустами. Уличные фонари тускло желтели, но ни в одном окне не горел свет. Как будто здесь никого не было – или все спрятались в темноте и смотрят оттуда на нас.
– Видимо, электричество отключилось, – заметила мама. – В маленьких городках такое часто бывает.
Я высунулся в окно. К запахам моря, дождя и травы примешивалось что-то еще, очень знакомое.
– Яблоки?
– Конечно, – мама довольно кивнула, как будто я разгадал загадку. – Это место с древних времен славится своими яблоневыми садами. А с тех пор, как ваш прадедушка открыл свой книжный магазин, еще и им.
– А почему… – я только успел открыть рот, как меня перебила Агата:
– Здесь что, растут только красные яблоки? Почему Красные Сады?
Мама пожала плечами:
– Может быть, красные в смысле красивые.
– А может, красный означает опасность! – я вытаращился на Агату. – И темно, потому что это город-призрак. Все жители вымерли, и здесь полно зомби.
– Начинается, – простонала Агата, закатывая глаза.
– Они подкарауливают, чтобы сожрать наши мозги…
– Заткнись уже.
Я улыбнулся ей во весь рот:
– Так что тебе бояться нечего.
Агата замахнулась барабанной палочкой, я увернулся, и вдруг машина резко остановилась, качнув нас вперед и откинув обратно.
Мы с сестрой одновременно охнули и тут же замолчали, уставившись в лобовое стекло.
Дом в конце улицы появился из ниоткуда. Даже в темноте было видно, какой он огромный. Первый этаж был красным, остальные два – черными, с неровной каменной кладкой, как чешуя дракона, и красной черепичной крышей. Сбоку над третьим этажом торчала круглая башня – она врезалась шпилем в темные тучи и угрожающе нависала над нами.
– О-фи-геть… – протянула Агата, снимая наушники. И сейчас я был с ней полностью согласен.
Небо вдруг разорвала кривая серебряная вспышка, осветив по диагонали мрачную башню и единственное маленькое круглое окошко в ней, а потом так загрохотало, словно у меня над каждым ухом взорвалось по петарде.
– Мы дома! – торжествующе объявила мама.
Молния ударила еще раз, осветив вывеску на первом этаже, и я прочитал крупные буквы: «ЛАВКА СТРАХА».