– Пулемётчик в дом напротив, ты и ты его прикрываете. Вы шестеро, рассредоточьтесь вокруг дома и контролируйте все выходы. Главное – не стреляйте, пока не убедитесь, что это враги, а не свои. Остальные – огонь по всем окнам и ближе к дому, чтобы китайцы не могли прицелиться. Вы двое, оттащите раненых. Убитого не трогайте, ему уже не помочь, заберём его потом, – громогласно отдавал приказы капрал Кумагаи.
Отдышавшись, командир Абэ протянул револьвер из-за угла дома и пару раз выстрелил не целясь в направлении кусающегося свинцом противника, безнадёжно храброго в ожидании неминуемой смерти.
Посмотрев на спины бойцов, Абэ Нори зажмурился и напряг всё тело, чтобы преодолеть колотящую его дрожь. Затем, выдохнув и зажмурившись, бросился следом за пехотинцами.
Штурмом здания руководил капрал Кумагаи, распределяющий подошедших к зданию и оказавшихся в безопасности для выстрелов противника бойцов. Как в очередной раз показала война, истинный командир определяется не погонами, а владением ситуацией.
Кумагаи с презрением посмотрел на подбежавшего, тяжело дышащего молодого офицера.
– Я осматривался, – прижавшись спиной к стене, произнёс второй лейтенант Абэ, – вы, капрал Кумагаи, уже распределили позиции штурма, это хорошо.
Капрал хмыкнул, не считая нужным отвечать.
Часть пехотинцев осталась в укрытиях вокруг здания контролировать появление противника. Остальные, разделившись на два отряда, под управлением сержанта Тибо и капрала Кумагаи устремились к двум разным входам с противоположных сторон трёхэтажного здания. Похоже, эти двое понимали друг друга без слов. Абэ устремился за бойцами, возглавляемыми сержантом.
Один из пехотинцев выдернул чеку из гранаты и бросил её в проём двери, раздался взрыв и жуткий, нечеловеческий вой боли, предсмертная песнь души, вырванной из тела. Аналогичный взрыв прозвучал на другом конце здания, и пехотинцы забежали в дом.
Примерное расположение лестниц и планировку этажей бойцы знали со слов военных разведчиков, допросивших пленного. Солдаты держали наготове гранаты, по ходу продвижения забрасывая их в каждый следующий этаж. Один пролёт – одна граната, всё чётко и слаженно. Подобный динамичный штурм шёл в другой части здания, загоняя противника ближе к небу и к неминуемой смерти.
– Сдавайтесь! – на ломаном китайском языке закричал сержант со второго этажа в пролёт лестницы, ведущей на третий. Бойцы в это время прочёсывали этаж на наличие затаившегося противника.