Когда господин Штырь привез в дом мою маму, мой взбалмошный отец сразу влюбился и уже через пять месяцев просил у хозяина разрешение на брак. Господин Штырь согласился, но, никакой свадьбы не было – такие праздники были не для Сильных. Вениамин просто записал в своей большой книге, имена моих родителей, потом обвел их кружком, написал число, месяц и год, а внизу подписал – «объединились». Вот и все торжество. Уже потом от этого самого кружка были сделаны две черточки – дочь Лия и дочь Ясмина. Вот так я и пришла в этот мир, в доме господина Штырь, ровно через четыре года после моей сестры, которая с каждым годом ненавидела меня все больше и больше. Она никогда не упускала случая подставить меня, чтобы меня наказали как можно жестче.
Откуда в ней было столько желчи и зависти мне до сих пор не понятно. Не понятно, чему она завидовала, ведь у нее было все, то же самое, что было и у меня, а может даже больше. Хотя нет, не все. У нее не было дара. Но, разве можно этому завидовать? Я бы не стала.
Неизвестно, как и зачем, но природа иногда преподносила такие сюрпризы, и у двух Сильных родителей мог родиться обычный ребенок. Совершенно обычный. Тогда в его жизнь вмешивался хозяин дома. Он мог избавиться от него в любой момент, любым удобным для него способом, хоть свиньям скормить, а мог оставить у себя для домашней работы, которой всегда было много. В основном, хозяева практиковали второй вариант, так как наш дар проявлялся ни сразу после рождения, а со временем. Должно было пройти не меньше пяти лет, прежде чем детей начинали проверять на имеющуюся или не имеющуюся у них силу. А, так как хозяева тратили свои ресурсы на еду и одежду для этих детей, то они и не спешили с ними расставаться, а быстро присматривали для них работу по дому. В общем, это было что-то вроде долгосрочных инвестиций.
Вот такой инвестицией была моя старшая сестра Лия и за это она проклинала меня каждый Божий день. Родители ничего не могли с этим сделать. Они не понимали Лию. Лия не понимала родителей. А я так вообще ничего не понимала. Ну, пока не подросла, конечно. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я уже понимала все. И, что происходит в мире и что твориться в доме после смерти Вениамина и почему моя сестра так меня ненавидит. Банальная ревность и глупая уверенность старшего ребенка в том, что младшего любят больше.