Да.
Те десять штук стоили того. И заработаны они были, между прочим, кровью и потом. В прямом смысле.
Я забираюсь в салон, стягиваю с себя футболку, потому что на улице стоит невыносимая жара, и сразу же чувствую приятное холодное покалывание в оголенных участках тела от обтянутого черной кожей сидения.
Боже, какой кайф.
Натянув на переносицу черные солнцезащитные очки, я зажимаю сцепление и тормоз, включаю первую передачу и медленно надавливаю на газ. Машина плавно трогается с места и несет меня в сторону дома. Нового дома.
Да уж.
Никогда не думал, что буду жить с отцом. Конечно, я часто приезжал к старику в Санта-Круз. У меня в городе даже имеются пару приятелей и один хороший друг. Но все же я родился и вырос в Монтерее. Это мой дом. Там я провел детство, повзрослел, хотя многие скажут, что в семнадцать лет ты еще не взрослый.
Плевать.
Я много чего повидал и испытал на своей шкуре. Попадал во множество неприятностей, но так же и узнал, что такое счастье. Правда, оно длилось всего полгода. Но дело не в этом.
В Монтерее было всякое, и я привык к этому городу и к его жителям. А здесь, в Санта-Круз, мне заново придется устраивать свою жизнь. Делать себе имя и заслужить уважение.
Я никогда не упивался деньгами родителей. Конечно, мама с Джейком, да отец тоже, всегда старались впихнуть мне наличные, и у меня неплохой трастовый фонд, но какой толк в этих деньгах, если ты сам не можешь их заработать?
Машину я купил себе сам, и мотоцикл, и все свои гаджеты. Мама думает, что я трачу их деньги и, честно говоря, радуется от этого, хотя не понимаю, что в этом хорошего. Но я поступаю мудрее. Все деньги, которые я получаю от предков, я откладываю. Лишь изредка, когда работы нет совсем, мне приходится засунуть в заначку руку, но я всеми силами пытаюсь вернуть все потраченное назад.
Машина приближается к дому, я заглушаю двигатель и выскакиваю из салона.
У отца обычный двухэтажный дом, отделанный в бело-голубых тонах. На небольшом газоне, располагавшемся с двух сторон от подъездной дорожки, разбросаны разнообразные садовые инструменты.
Я смотрю левее и замечаю отца, ковыряющегося с газонокосилкой.
Он поворачивается, смотрит на меня и спрашивает:
– Ну, как все прошло?
– Ты не говорил, что директор Грин, такая горячая женщина, – шучу я.
– Господи, Адам, держи своего дружка подальше от нее, – раздраженно говорит папа.