Через год умер отец. Джером долго переживал, но виду старался не подавать. Всё чаще он пропадал с друзьями за выпивкой, стал больше работать, пока вконец не заработался. Мари поддерживала его как могла, и со временем он смирился с тем, что остался один. Временами Мари ночевала вместе с ним. Они много разговаривали, пели песни и, в конце концов, Джером сделал ей предложение.
– НЕТ! – тут же ответила Мари с серьёзным видом.
А после, увидев лицо Джерома, его глаза, выпадающие из орбит, рассмеялась и бросилась ему на плечи. И это лишь начало истории. Истории не о Мари и Джероме, хотя они и важны. Эта история о девочке, которая решила бросить вызов миру. О девочке, в чьих жилах течёт кровь замечательных людей, имена которых вам уже известны.
Вторая глава
Что будет, если смешать глаз вечно смотрящей птицы и цветок гладиатуриса?
Прошло четыре года. В тот день шла сильная пурга. Ветер пронзительно завывал в щели окон и дверей. Мари и Джером сидели у огня и глядели на «Гнилое корыто». Там, даже в такую ужасную погоду, горели свечи. Кто-то веселился. После смерти отца они с Мари поселились в доме Джерома. Места было более чем достаточно. Комнату отца они переоборудовали, сделали там спальню для себя. Старая комната Джерома пустовала. На первом этаже была гостиная. С каменным камином и обитыми кожей креслами и диванчиком, которые ещё при жизни соорудил отец Джерома.
В дверь постучали. Мари сидела в кресле, сложив руки на животе, протянув укутанные пледом ноги к камину. Джером поднялся с дивана, чуть кряхтя, как старик. В последнюю смену его спину продуло, потому каждый шаг отдавался болью.
– Кто пришёл? – спросил он у гостя за дверью.
– Открывай, зять!
– А-а, батя, проходи!
Он открыл дверь, и вместе с пургой вошёл высокий мужчина, укутанный одеждами. Он постоял у порога, обстучал ноги и отряхнул пальто, шарф и шапку.
– Пап, дверь, холод-то идёт! – сказала Мари.
– Да-да, конечно, милая. – Он повернулся и закрыл за собой дверь на защёлку.
Джером стоял рядом, скрестив руки на груди:
– Какими судьбами, бать?
– Мари вот-вот рожать, дурень. Моё место здесь, рядом. Я ж доктор, в конце концов, – рассмеялся Лютер.
– Точно же. Чай будешь? Или чего покрепче?
– От чайку не откажусь. С мёдом, чтоб слиплось!
– Сделаем!
Джером отлучился на кухню поставить чайник, а Лютер сел поближе к Мари: