Сын же Тидея в это время златую Киприду преследовал гибельной медью: знал он прекрасно, что она не от мощных богинь, что присутствуют в битвах, таких, как неистовая Энио, города разносящая в прах или Афина еще более могучая.
Прорвавшись сквозь толпы густые, Диомед дерзновенный Пафийку догнал и острой медью ударил ей по нежной руке, которая сына раненного держала и Пестроузорным поясом не была защищена. Пеплос вешний, нетленный, самими Харитами тканный, наконечник медный прорвал и около кисти в руку вошел. Ручьем заструился бессмертный ихор у богини, – влага голубая, которая в жилах течет у богов всеблаженных: хлеба они не едят, не вкушают вина, потому-то крови и нет в них, и люди бессмертными их называют.
Вскрикнула от боли громко богиня красоты и любви и выронила из объятий милого сына на землю. Тут по воле никогда не дремлющей Мойры Лахесис рядом оказался Летоид, и на руки быстро лучезарный бог подхватил сына Киприды и облаком черным закрыл, чтоб никто ничего не увидел.
Разгоряченный погоней громко Тидид закричал Афродите:
– Скройся, Пафийка коварная! Удались подальше от боя! Или мало тебе, что бессильных ты жен обольщаешь? Хочешь еще и в битвы мешаться? Теперь, я полагаю, в ужас битва тебя приведет, лишь только услышишь ее шум издалека!
Не отвечая, удалилась фиалковенчанная богиня, вне себя от мучительного страданья. Глубокая скорбь ее прелестное лицо омрачило, и задрожало ее прекрасное тело.
Тут быстроногая появилась Ирида и Киприду повела из сраженья, под руку заботливо подхватив. Совсем близко от пылающей битвы нашли они буйного бога Ареса. Он сидел, привязав лошадей и копье прислонив к низкому темному облаку. Пала не улыбающаяся Афродита на колени пред бывшим супругом и стала умолять его одолжить ей его бессмертных коней, рожденных Эринией Аллекто от бородатого ветра Борея:
– Дай мне на время твоих лошадей, помоги мне, Арес дорогой мой, чтобы могла я достигнуть Олимпа, где божественный есть врачеватель. Слишком я сильно страдаю от раны, Диомедом мне нанесенной, дерзким сыном Тидея, который готов и с самим Зевсом сразиться.
Молча Apec уступил ей своих черных коней и, сердцем милым печалясь, она взошла в его колесницу. С ней поднялась и богиня Ирида и, вожжи забрав, Арея коней огнедышащих хлестнула бичом, и как ветер полетели послушные кони. Быстро достигли они нетленного жилища богов на мощных высях Олимпа. Там удержала коней ветроногая вестница Геры и, отрешив от ярма, им амбросии бросила в пищу, а Киприда для излечения поспешила к Пеану.