– Это странный вызов моему профессионализму. Метод, мягко говоря, неудобен – сложно держать столько новой информации в голове, параллельно доказывая и опровергая позиции разных авторов. И твои. И вдобавок, ты ждёшь мой вывод – мгновенный и обоснованный более ранней эпохой. Ты всегда так работаешь?
– Примерно в таком темпе. Я уже привык. Моя работа предполагает постоянную аналитику.
Я задумался на секунду.
– Всего? Постоянно? Даже сейчас ты анализируешь? Может, даже меня?
– Твою пригодность, – с улыбкой сказал он и встал к шкафу.
Я был неприятно удивлён. Но не сильно обижен.
– Пригодность к чему?
Симон расставлял книги на места и обернулся.
– К дружбе со мной, – твёрдо сказал он.
– Я тебя об этом не просил, – быстро сказал я. Сейчас уже были очевидны и неудержимы все примитивные эмоции, которые зажглись от его слов – возмущение, уязвлённое самолюбие, гнев, гордость… И странное дело, я это понимал всё так же отдельно работающим сознанием, но управлять был не в силах. Произошло расщепление надвое.
– Не просил, Павел, – вздохнул он. – Но я могу рассмотреть эту возможность, если попросишь.
Он как будто специально усугублял мою нестабильность. Я сейчас забыл всё, что знал и помнил хорошего о себе, нашем знакомстве, времени вместе. Сейчас передо мной был не Симон, а вызов. Эмоции и сознание мгновенно собрались вместе и приняли самый заурядный облик.
– Немного нахальное заявление, – сказал я наконец. – Похоже, случайность нашего общения не имела ничего общего с дружбой. И меня до сих пор рассматривают как кандидата.
Он подошёл ко мне, не сводя внимательный синий взгляд.
– Павел, а как же твои ощущения в аэропорту? Ведь мы были друзьями уже тогда.
Это было неожиданное напоминание, которое вспышкой озарило бурю эмоций. Но проиграло и оставило после себя неприятное смущение. Симон продолжал:
– А как же твои мысли и выводы всех этих дней, которые в разы продвинули тебя на фоне всех прожитых ленивых лет? – его голос становился металлическим, более холодным.
– А как же все твои рассуждения и маленькие робкие попытки осознать смысл твоего нахождения среди людей? Ты, Павел, жил хорошо и правильно, но бесполезно! Отгораживался от толпы, не принимая никаких попыток стать хоть чем-то ей полезным! И столько лет потратил, выбирая упрямое невмешательство!