Все поведение Влады выдавало её волнение. У неё была причина для этого разговора и, видимо, веская.
– Ты помнишь, что я не успела вступить в наследство?
Я кивнул, вспоминая ту печальную и глупую историю.
– Теперь, – продолжала она, – пока идёт суд, они не пускают меня в квартиру.
– Почему? – удивился я. Влада была единственной наследницей вполне роскошной недвижимости.
– Понимаешь, когда я уехала в эту злосчастную страну, я взяла все деньги, на всякий случай, и кредитки тоже. И, конечно, я их потратила, – тихо закончила она.
С минуту мы шли, молча, и, не дождавшись моих вопросов, она подвела итог сама:
– В общем, я без денег и без жилья. И хотела бы пожить у тебя.
– Живи, – сказал я и сразу достал ключи.
Она испуганно остановилась.
– Но это ничего не значит, ты не думай, что мы вместе, – заговорила она.
– Я и не думаю, – улыбнулся я, – Влада, мы не вместе. Я живу в другой квартире, и моё жилье всё равно пустует. Там есть всё необходимое тебе сейчас.
Она взяла ключи и разочаровано посмотрела на них.
– Смотри, уже пришли, – сказал я, указывая на огни площади.
Миллионы тёплых жёлтых фонариков, как искры кружились геометрическими формами чьей-то фантазии. Узоры то сходились, то рассыпались, теряясь в пространстве. А сам символ праздника был невероятен и великолепен – высокая гордая зелень, сплошь усыпанная искрящимся стеклом. Дерево таинственно светилось изнутри и снаружи! И вызывало чистейшее чувство невинного восторга! Как можно было пройти мимо? Как можно было остаться равнодушным к такому? Или ещё хуже – прятать искреннюю радость под маской показного безразличия. Я светился вместе со всеми огоньками этой площади, улыбка блуждала на моих губах, мысли улетели в далёкую страну «сомнительной культуры»…
– Как прекрасна жизнь, – сказал тихо я.
Влада стояла рядом с ужасно удручённым видом и непонимающим взглядом смотрела на площадь.
– Ну пойдём, я замёрзла, – нетерпеливо закончила она.
– Ты иди, а я посижу здесь. Нам всё равно в разные стороны.
Она секунду колебалась.
– Ты не проводишь меня?
Я отрицательно покачал головой. На большее она бы сейчас не решилась. Я исполнил её просьбу, и обезопасил своё будущее от других её желаний. Пока. Но этого ей было недостаточно. Стабильность в жизни Влады отсутствовала полностью, когда она оставалась одна. Ей необходим был помощник для решения «неважных и скучных» проблем. Путаные мысли, спонтанные поступки частенько не пускали её к желаемому. Она чувствовала, что получает не то, что нужно. И сейчас ей было хуже и труднее, чем до разговора со мной. Я это рассчитал уже при её первых словах и вспомнил о Симоне и его аналитике.