Я не могу сказать, что мне нравилось учиться, как и не могу утверждать обратное. Мое отношение к занятиям можно было охарактеризовать как спокойное. Из-за того, что детей моего возраста в нашем детском доме не было, Дьяволовна договорилась, чтобы я ходил в обычную школу, которая располагалась в паре километрах от нас. Несколько первых походов в школу меня провожала и встречала нянечка, а потом я стал ходить сам. Больше всего мне нравились понедельники, среды и пятницы. Каждый понедельник и среду, рано утром, к нам приезжал старенький грузовичок с добродушным дедушкой за рулем, он привозил продукты и забирал мусор, а на обратном пути в город довозил меня до школы. А пятницу я любил как последний день перед выходными.
Наш класс был небольшой, помню, как сейчас – семь девочек и девять мальчиков. Все они, кроме меня, были из самых обычных семей. Их приводили родители, помогали переодеться, целовали перед уходом. Несмотря на все мое внешнее безразличие, мой внутренний ребенок очень хотел оказаться на их месте, жить с любящими и заботящимися о тебе людьми. Слух о том, что я из детского дома, разошелся очень быстро. Об этом узнали буквально с первого дня, благодаря нашей классной руководительнице которая, сообщила об этом чуть ли ни на первом уроке. И хотя сделала она это для того, чтобы дети были ко мне более лояльны, но вышло совершенно наоборот. Нет, меня не дразнили, не били, но и не дружили и не общались со мной. Я вызывал чувство настороженности и страха не только у моих одноклассников, но и у их родителей.
После нескольких неудачных попыток не то чтобы найти друзей, но хотя бы найти общий язык с одноклассниками я оставил эту затею и научился существовать в коллективе обособленно. К чему, к чему, а к этому мне было не привыкать.
Особенно теплые воспоминания у меня остались о школьной поварихе – полной женщине средних лет с усталыми глазами, которая, как только узнала, что я сирота, начала пытаться откормить меня. Она часто прятала в тарелке под слоем пюре или макарон вторую котлету, перед окончанием уроков зачастую давала мне сладкие булочки в дорогу. Еда была вкусной и я, несмотря на чувство неловкости, был не в состоянии отказаться от добавок.