Пятое время года. Женская проза и поэзия - страница 11

Шрифт
Интервал


И звери подступят,
И звери вонзят свои зубы,
Зови не его – он тут бессилен,
Меня позови – я древнейшее в диком лесе.
                                        * * *
Веди меня, красная нить,
Мимо сонных пятиэтажек,
Поросших ржавчиной детских площадок,
В старой школе выбитых окон,
Ларька с заколоченной дверью,
Заброшенных остановок,
Недостроя на пустыре,
Покосившегося забора,
Маленькой церквушки с золотым куполком,
Деревенского кладбища,
Измельчавшей реки,
Березовой рощи,
Колхозного сада —
Яблонь с корявыми сучьями,
Колодца и погреба,
Проданной дачи,
Железнодорожных путей,
Гула автомобилей,
Стайки воробушков,
Уток у озера,
Хлебных крошек в кармане,
Молчащего телефона на углу дома,
Котеек у теплотрассы,
Захвачу с собой черного.
Ну, пожалуй, ещё
Книжных полок мимо
И пыльных сборников
Со стихами.
Веди, чтобы я узнала,
Что там, на другом конце,
Кто там.
                                        * * *

Давид Самойлов. Свободный стих


Яо-Ху – лисица оборотень в Китае.

Иркалла – в шумеро-аккадской мифологии – царство мёртвых, «нижний мир», из которого нет возврата.

Качим – название цветка Гипсофила.

Двоедушник – элемент славянской мифологии, человеческое существо, способное совмещать две души, одна из которых демоническая, а вторая – человеческая.

Выворотень – изначально дерево, выдернутое с корнем, но Н. С. Гумилёв заменяет этим словом понятие «оборотень».

Мокошь – восточнославянская богиня, богиня-пряха. Мокоши, как и другим божествам, приносились жертвы, в том числе и одна человеческая.

Доля и Недоля – в восточнославянской традиции пряхи судьбы (доброй и злой), связаны с богиней Мокошью.

Плёс – глубоководный участок реки.

Стрига – нечисть, оживший мертвец (колдун или ведьма), схожа с упырём или вампиром, считается, что стриги любили похищать детей.

Резанка – разрезанная надвое монета.

Кулички – отдалённые места на болоте, трясина.

Юлия Колмогорова

Из сборника «Стихабрь»

                                        * * *
Октябрь – хулиган, медно-рыж, бестолков,
Срывает поникшие листья с деревьев.
Как трудно смириться с воздушностью слов,
Когда-то в тепло безрассудно поверив.
Как будто я жизнью чужою живу,
Не знаю, что дальше, не помню, что прежде.
Старательный дворник сметает листву,
А кажется, это мечты и надежды.
Вот я бы, как птица, с разбегу в полёт…
Но ветер к земле пригибает упрямо.