Да и Лёвушка изменился сильно с тех пор, как с Любушкой встретился. Не такой муж стал. В прошлом, ласковый и заботливый, внимательный и веселый, обернулся он в ворчливого да ленивого, злого да безразличного. От работы стал отлынивать. Дом потихоньку стал ломаться: то тут, то там руки мастера были нужны. А безразличие и лень-матушка закрывали ясный взор молодца, и не видел он, что приходит в дом разруха нежданная.
Перестал Лёва слушать свою Любушку, начал прикрикивать, да огрызаться на нее, на ее замечания веские. Дерзость да слова обидные больно ранили в речах. В доме уже от этого Достаток сильно поубавился для Нетак. Опять все не эдак, все не так. Что же это? Как Лёвушка в такого непутевого обернулся? Будто не он это вовсе, и вроде бы телом рядом, ан нет. То ли души в нем вдруг не стало, то ли чего другого. Совсем уже жизнь семьи туго пошла, просто невмоготу. Хоть волком вой, хоть волчицей. Будто не живой человек рядом, а робот бездушный.
Говорят, сейчас в современных технологиях много таких понаделали. На людей сильно похожи, только нелюди они. Кто роботами их называет, кто клонами, а кто и вовсе гуманоидами. Верно, за границей таких делают – слова не русские. Никак не могла смекнуть Нетак, что же произошло с ее мужем.
«А что, как околдовали его? Может душу выкрали из Лёвушки, а тело бездушным оставили?», – думала Нетак. Уж больно разлад между ними сильный пошел. Умаялась как-то девица так, что с ног валилась, прилегла отдохнуть, да и уснула сном крепким.
Снится ей сон то ли чудесный, то ли сказочный. Сидит на ее прикроватной тумбочке Старец седовласый, ростом мал, а годами стар, борода белоснежная по пояс, в сюртуке синем, да в шароварах, заправленных в мягкие кожаные сапоги. Сидит и смотрит он на нее своим прозорливым взором, а в крепких мужских руках узелок держит походный, да зеркальце в резной оправе.
– Зря ты спишь, девица. Так ведь счастье свое совсем проспишь. Вот ведь, дело-то какое, утратила ты любовь свою придирками да недовольствами своими, привлекла к своей семье черного мага. Околдовал он душу твоего любимого. Теперь спит она беспробудным сном в странах дальних в башне каменной.
– Да что же ты говоришь, что такое на меня наговариваешь? Чушь какую-то несешь, обидеть меня хочешь. Разве такое вообще возможно? Не уж то я мужу своему враг теперь?