Заворожённая процессом, я не сразу поняла, что каждый вплетённый цветок сопровождается словами…
Словом.
Одним единственным.
«Мия».
Как эхо.
Волчицы. Волки. Старые, и молодые. Даже щенки. Все, абсолютно все члены стаи приложили свои лапы к процессу украшения меня. Даже те из стариков, кто до сих пор относился ко мне с подозрением!
– Шрам!
Куча цветов почти опустела, когда прозвучало имя нашего вожака.
Не успели?
– Продолжайте.
Он даже не дрогнул. Коротко построил щенков и в компании Лёгкой направился к Снежному. Как будто так и надо.
Впрочем, возможно, так и должно быть? Потому что остальных это не смутило, и цветы продолжили вплетаться в мою шерсть в том же ритме. Иногда даже вторыми, третьими уровнями, сохраняя опоясывающий меня на манер упряжи узор.
Наверно, всё дело в том, что я пыталась мерить действия волков людскими мерками. Слишком привыкла к ним, сроднилась за этот месяц… Слишком по-человечески воспринимала. Но вряд ли звери мучаются от сомнений.
Задумавшись, я прослушала, какие имена получили «наши» щенки.
Зато вой, поставивший точку в ритуале, не услышать было невозможно. Его подхватили даже те, кто стоял рядом со мной. Лишь Быстрая замешкалась, вплетая цветок.
Успели? Значит, я получу возможность стать частью стаи… Наконец обрету собственный дом?!
Но после синхронного воя волки начали расходиться. Лишь наша стая осталась на месте. Ожидая вожака. И, возможно, вердикта Снежного. Хотя, по ощущениям, его ожидала только я одна.
Шрам, щенки и Лёгкая шли неторопливо. Снежный – вальяжно.
Я постепенно успокаивалась, заряжаясь уверенностью всех вокруг.
И поражаясь тому, насколько белый волк большой вблизи. Мне показалось, что он даже больше, чем тот медведь!
– Вы не успели. Ритуала не будет.
Шрам нахмурился. Быстрая, словно забывшись, недовольно рыкнула. Да и в целом атмосфера стала тяжелее. Видимо, волкам было тяжело оспорить волю своего жреца… Тем более здесь – на его земле, где всё было насквозь пропитано его силой.
Я пару раз моргнула, не сразу осознав сказанное. Медленно опустила глаза, заметив его взгляд, и недоуменно уставилась на то место, где ещё недавно лежала куча цветов.
В неверном свете луны блестели лишь опавшие листочки и лепесточки… И валялось единственное соцветие клевера, оказавшееся непригодным. Подвядшее, полупридавленное, с оборванным стеблем.