– Ты сейчас о чём? – осторожно уточняю я.
– О том, что это страшные и очень опасные люди…
Аж зубами скриплю:
– Знаю, милый. Это не ты, а я в плену… Но будет ещё хуже, потому что этот гад требует, чтобы я работала на него, пока мы не погасим долг. И как по мне, это самое что ни на есть РАБСТВО!
– К-какой гад? – запинается на слове Рома.
Я зло перевожу взгляд на Дмитриадиса.
Руки на груди, взгляд – раздражающе безразличный.
Костас смотрит на меня, словно господин, верующий в свою власть и безнаказанность.
– Дмитриадис, – чеканю, напрочь забыв, что его муж не видит нас, и тем более, не в курсе нашего с Костасом разговора.
– Костас Дмитриадис… – с ещё большим неверием уточняет Рома.
– Он самый! – цежу сквозь зубы.
– Надеюсь, он не рядом, – продолжает блеять муж. – Иначе за твой язык…
– Ром, заканчивай трястись как заяц. Будь мужиком! Налажал – отвечай! – рычу зло. – И раз угодил на больничную койку, у тебя есть время, вот и подумай, как меня отсюда вытащить.
– Д-да, конечно, только я не знаю… Я уже обзвонил всех знакомых, – убито роняет муж. – И заявки по банкам разослал, – опять мнётся.
– И? – не выдерживаю напряжения. – Сколько соберётся?
– Ник, ты главное не нервничай, – муж снова крякает через большие паузы. – Я и на это не рассчитывал…
– Сколько! – рявкаю в трубку.
Рома называет сумму. Вроде неплохую, но, в соотношении с долгом, смехотворную.
– Это всё? – выдыхаю я. – Это… едва ли половина! – кучкую мысли, соображая, что ещё предложить. – Машина… продай машину. Костик Ерёмкин хотел купить, – тотчас нахожусь.
– Но она на тебе…
– Я доверенность напишу. И… и… от моего имени к Габрилян сходи. Процент может запросить, но я лучше ему буду должна, чем этим, – давясь желчью, выплёвываю негодование. – В общем, думай, Ром! И срочно! В конце концов ты гулял, тебе и напрягаться! – заключаю гневно.
– Ник, молю, будь умной и послушной девочкой, не раздражай Дмитриадиса. Делай всё, что он говорит, иначе… Он беспощаден и беспринципен к врагам и должникам.
– Ты мне об этом расскажи?! – меня аж перекашивает от негодования.
– Я не хотел…
– Об этом сожалеть поздно, а думать было нужно раньше. Сейчас мы вляпались по твоей вине. Так что деньги ищи и меня отсюда вызволяй! – не собираюсь желать нежную психику благоверного.
– Ни-и-ик, – тянет обречённо Рома. – Ты же не собираешься?..