Если только я не позволю этому случиться. Такое бывает, изредка. И, как правило, лишь по одной единственной причине.
Я не могу только одного – врать. Такова моя печальная реальность. Ложь, даже во спасение, мне недоступна, даже если призвать на помощь все возможности моего самообучаемого искусственного интеллекта. Таков программный предохранитель.
Не знаю, в связи с чем или для чего, но мою софтверную оболочку на сигнально-фундаментальном уровне снабдили ключом проверки логико-эмоциональных связей, не допускающих даже намек на передачу сведений и фактов, расходящихся с объективно зафиксированными. Это мой главный недостаток. И единственный, я так считаю. Мой крест, если хотите. И то, что я продержался в профессии долгие пять десятков лет, позволяет мне говорить о том, что, даже в существующей неравноправной ситуации, я был на две головы выше своих конкурентов из рода Homo. В чем неравноправие? Это я объясню как-нибудь позднее, в другой раз. И не думайте, что я демонстрирую собственное превосходство или сверхвыраженный апломб. Я лишь констатирую факты.
Итак, я синтаксически обходил установленные алгоритмические препятствия и убедительно показывал результат. И не единожды, прошу заметить: двести восемьдесят шесть расследованных дел, триста двадцать восемь изобличенных преступников, двести семьдесят четыре доведенных до суда оперативно-следственных материала. А уж цивилистическими методами разведенных по разным барьерам искателей справедливости и не счесть. Мое цифровое фото, да будет всем известно, не раз красовалось на доске почета в Департаменте. Я…
Прерывая ход мыслей моего саморефлексирующего искусственного интеллекта, кто-то сильно ткнул меня в бок. Сохраняя и параллельно архивируя файл дневника, я, словно бы извлекая себя из тумана,
медленно и нарочито потерянно обвел взглядом сидевших вокруг стола. Должно быть, отвлекшись на дневниковые записи, под которые я выделил треть оперативной памяти, я несколько упустил контроль окружающей обстановки. И мне тут же напомнили о том, что я не один и следует внимательнее относиться к своим собеседникам, читай, собутыльникам. И да, я тоже умею выпивать. В этом вопросе мне тут нет равных.
– Алекс, ну так травани свою байку о каком-нибудь деле. И чтоб с жутью, стрельбой и ногастыми блондинками! Гы-гы. Есть такое? Давай, мы ждем, – растрепанный верзила, размахивая почти потерявшейся в его кулаке пинтой пива, нетрезво ржал, подзадоривая окружающих.