Я поднял фонарь, направил яркий свет прямо на него… И выронил фонарик к чертовой матери. Передо мной стояло нечто. Что-то похожее на человека. Грязная, засаленная белая форма, словно пропитанная чем-то липким и зловонным. Серая кожа, не просто мертвенная, а иссушенная, словно старая тряпка, натянутая на кости. Вместо волос – спутанный пучок сухих, торчащих клочков, похожий на гниющий веник. А изо рта сочилась черная, густая жижа, стекая длинными, медленными каплями. Она пузырилась, извивалась на подбородке, издавая слабый, влажный шепот, словно в ней что-то жило. Он был чудовищен. До «усрачки» страшен.
Я не мог закричать, не мог даже вдохнуть – все внутри застыло, сжалось, отказывалось подчиняться.
А он резко, с хрустом, словно ломая собственные кости, распахнул пасть. Широко. Слишком широко. Нечеловечески.
И в следующее мгновение он сорвался с места. Рванул вперед на невероятной скорости, и в один прыжок исчез в пустом, разбитом окне. Стекла там не было. Был только шорох за стеной и звуки, уходящие вниз.
Когда я немного пришел в себя, тут же схватил фонарь и попытался выбежать из этой комнаты. В коридоре никого не было. Друзья куда-то ушли. В тот момент, я подумал, что это Мишка их подговорил разыграть меня. И только от одной мысли об этом, меня пробирал страх и злость. Мои сигналы и крики не увенчались успехом. Тогда, единственным выходом, был побег из этого странного места.
Но… В конце коридора, куда мне следовало идти, послышались шорохи. И послышались они как раз с лестничной клетки. Когда я туда взглянул, то увидел еще более ужасную картину, чем немного ранее. Из-за дверного проема слева, с той самой лестничной площадки, на половину своего тела выглядывал силуэт. Он тоже был в белом, но теперь я видел – это не одежда, это усмирительная рубашка. Грязная, рваная, испачканная чем-то темным, что запеклось на ткани. Силуэт дрогнул, как будто услышал меня, а потом медленно, рывками высунулся из тьмы. Лицо скрывалось в тени, но было ощущение, что он смотрит прямо мне в глаза.
Я не мог двинуться. А он шагнул назад и исчез. Не убежал, не спрятался, а просто растворился за дверью, как будто никогда и не был здесь.
В панике я «ломанулся» в противоположную сторону по коридору, в надежде найти еще одну лестницу. Но попытка была тщетной. Губы шептали невнятные фразы, пытаясь успокоить мозг. Одному тут было очень страшно. Именно этого я и боялся, когда вечером смотрел на это проклятое здание.