К вечеру я почувствовал себя другим человеком. Усталость отступила, а слух стал улавливать малейшие шорохи в песках. Я чувствовал себя неуязвимым, или скорее более восприимчивым к окружающему миру, словно яд скорпиона расширил границы моего восприятия в этих песках. Этот эффект был одновременно пугающим и завораживающим. Я осознавал, что играю с огнем, и любая ошибка может стоить мне жизни, но азарт первооткрывателя пересиливал страх.
Я решил проверить свои новые возможности в деле. Отправился на охоту, вооружившись лишь камнем и своим чутьем. Раньше мне требовалось несколько часов, чтобы выследить небольшого грызуна, теперь же я находил их без труда, словно чувствовал их присутствие на расстоянии. Мои движения стали более ловкими и бесшумными, я крался по песку, как тень, как ночная змея. Добыча досталась мне легко, и я с благодарностью разделил ее с пустыней, оставив часть песчаным лисам.
Следующие дни я продолжил эксперименты, постепенно увеличивая дозу яда, и уменьшая количество трав. Мое тело адаптировалось, и побочные эффекты становились менее выраженными. Я начал понимать, как яд взаимодействует с моим организмом, как он усиливает одни чувства и притупляет другие.
Однажды ночью, под покровом звезд, я понял, что больше не боюсь пустыни. Она больше не казалась мне враждебной и безжизненной. Я чувствовал себя частью ее, ощущал ее ритм и энергию. Яд скорпиона не только пробудил мои скрытые способности, но и изменил мое восприятие мира, позволив увидеть красоту и силу там, где раньше я видел лишь опасность и лишения.
На следующем этапе я взял дюжину скорпионов и вонзил их жала в свою руку. Я понимал опасность этого поступка, но одновременно осознавал, что их яд уже стал частью меня. И как будущий царь, я знал: никто не отравит меня, моя кровь станет ядом для других.
Первые муки, во сто крат превосходящие предыдущую боль, пронзили меня, словно раскаленные иглы. Тело било в судорогах, зрение застилала пелена багровых искр. Казалось, сама смерть обняла меня в своих ледяных объятиях, шепча на ухо забытые проклятия. Но я не сдавался. Воля, закаленная испытаниями и подпитываемая новообретенной силой, удерживала меня на краю пропасти. Я вцепился в песок, чувствуя, как он обжигает ладони, и повторял про себя мантру, пульсирующую в такт биению моего сердца.