Он вёл меня по пустоте, что понемногу начинала приобретать формы, смутно напоминающие знакомые очертания. Казалось, на этой стороне всё теряло краски так же, как и формы. Мы следовали мимо людей, квартир, улиц, потерявших цвета и звуки. Другие фантомы, что попадались на пути, не обращали на нас никакого внимания, их вялые фигуры плавали по густому воздуху, а взгляд, без всякого интереса, покорно следовал за головой. Даже моё недоумение, сопровождающееся пристальным исследованием всего вокруг, не привлекало их интерес.
Закончив своё шествие у скопища таких же как он, фантом триумфально поведал:
– Вот, присоединяйся, это твоя игра на ближайшую вечность.
Он указал на плывущую фигуру с той стороны мироздания, которая виделась неестественной, словно призрак.
Это была женщина, молодая и немного встревоженная, она искала что-то, но то и дело забывала об этом, когда преодолевала расстояние из комнаты в комнату. Рассеянность пугала её, и та нервничала, хватаясь за голову.
– Она заплачет, или я проиграл.
Присутствующие призраки не отличались чертами, что различают живых, мы все стали на одно лицо, пугающе уродливое, как и наши души, видимо.
Один из фантомов вскинул кулаки вверх, когда девушка горько всплакнула, уткнувшись носом в ладонь.
– Вот так-то, ты проиграл, иди к коматозникам, давай-давай.
Тогда один из собравшихся отделился от компании и вялым ходом двинулся куда-то. Последовав за ним, мой взгляд подплыл к почти недвижимым фигурам, когда проигравший, надувшись, отвернулся с недовольным кривлянием.
– Что с ними? – спросил я каждого, кто мог услышать, дивясь каменным изваяниям.
– Застывшие, с ними не весело.
– Они были уже, когда я сюда попал.
– А я знал вот этого, он здесь недавно, видать, совсем опечалился.
Оцепеневшие, словно не пожелав бороться с густой смолой, в которой нам всем приходилось двигаться, они походили на ледяные статуи, не выражающие ничего: ни мысли, ни сожаления, ни жизни. Чувствовали ли они что-нибудь при этом, никто не знал, но говорят, те со временем пропадали без следа.
Я был удивлён, никто из присутствующих не говорил о прошлом и не рассуждал о будущем. Что ожидало тех, кого не стало, они насовсем исчезали или отправлялись в другое царство? Ждал их рай за искупление или ад за трусость перед вечностью? Казалось бы, прожив жизни, все оказывались в ином мире, о котором каждый, так или иначе, размышлял, но кучка фантомов будто забывала о прожитом, а может, поглощённые азартом, просто боялись думать. Их интерес ко всему, кроме игры, пропадал так стремительно, что моё появление и вопросы лишь изредка выдёргивали от задора, и то на мгновение.