– Составлю, – с улыбкой ответила я, чему Нед очень обрадовался, судя по широкой улыбке и лучикам морщинок, разбежавшимся из уголков глаз.
Он по–джентльменски подставил мне локоть, и я, игриво присев в реверансе, протянула свою руку. На нем была футболка, а на мне платье без рукавов. Коснувшись его горячей кожи, я вздрогнула. Он тоже застыл на крошечное мгновение.
Когда мы оказались в холле, я резко остановилась перед самыми дверьми.
– А там нет каких–нибудь папарацци?
Нед кивнул с пониманием и попросил смотрителя, вышедшего нас проводить, чтобы тот проверил, не караулит ли кто снаружи. Вежливый турок вернулся через минуту и сказал, что снаружи очень много людей, ожидающих открытия музея. Глядя на наши озадаченные физиономии, смотритель предложил вывести нас через черный ход, за что мы хором благодарили его до самого выхода. Кажется, мы его слегка достали, потому что очень уж быстро и громко он захлопнул за нами дверь. От этого грохота мы опешили на мгновение, а затем, переглянувшись, дружно расхохотались. Нед глуше, а я, как всегда, звонко и в полный голос.
Мы побрели по тихим узким улочкам. Неловкость и стеснение между нами растворились в негромком разговоре, легких шутках и тихом смехе, в невесомых касаниях. Наконец мы наткнулись на крошечное кафе: всего два столика, пожилой хозяин и три рыжих кошки, созданных под копирку. Мы битых полчаса пытались запомнить их имена и кто из них кто, здорово повеселив хозяина кафе. Помимо невероятного кофе он принес нам рогалики с кунжутом и, забрав кошек, оставил нас с Недом вдвоем.
Поклонники почти всегда рисуют себе образ кумира. Представляют, как их любимый актер или певец ведет себя в жизни, что любит, как общается. Зачастую этот образ оказывается ложным. Звездная болезнь мало кого щадит. Однако Нед оказался именно таким, как я себе и представляла. В моей голове его образ был идеальным, и было чертовски приято лично убедиться, что не ошиблась в нем. Это было еще одним подтверждением, что я вообще–то умею разбираться в людях. Не то что бы это подтверждение было мне необходимо, нет. Но все равно было приятно.
Нед оказался легким, спокойным, уравновешенно–веселым. Мы говорили о Турции, о городах, которые нам кто–то когда–то нахваливал. Когда я упомянула о писательстве, он буквально подпрыгнул. В глазах его загорелся невероятно живой интерес, и он осыпал меня вопросами о вдохновении и новых идеях. Двум творческим людям несложно найти общий язык, даже если они занимаются совершенно разными видами творчества.