Думаю, что в душе у неё произошёл переворот, близкий к ядерной катастрофе. Она унесла всех – и родных, и подруг. Тогда я об этом не думал. Это называется эгоизмом. Но в двадцать два года такой очевидности у меня в мозгах не было.
А Марина молчала, как жена индейца Виннету.
Утром я ездил в Мосгоргеотрест, после работы – в театр-студию. Репетировал пять дней в неделю, включая все выходные и праздники.
Марина возилась с малышкой. То есть стала юной добровольной пленницей.
Я никаких изменений в поведении жены не замечал. Потому что сам был занят до чёртиков и о душе или каких-то там сердечных трепыханиях не думал. Рано утром на молочную кухню, потом подработка разносчиком утренних газет, днём и вечером работа топографом и актёром, в промежутках магазины, поздно ночью стирка пелёнок и подгузников плюс пишущая машинка и сочинительство рассказов, повестей и пьес. И песен под гитару. Вроде хобби.
Короче, мы с Мариной были молоды и успевали подумать обо всём, кроме наших человеческих отношений.
Молодость ослепляет ощущениями и прячет слабые прикосновения разума. Так неопытный игрок покупается на первый успех и пропускает как бы случайные лажи, проигрыши и неувязки в течение дальнейшей игры.
До банкротств далеко! Да и есть ли вообще у меня предпосылки банкротства?
Однажды ночью, между ласками и шёпотами в постели (Сонька спала крепко, почти как гусеница, и наших озорничаний никогда не слышала), я вдруг почувствовал холодок противодействия от жены.
– Что с тобой, Маш?
Она ничего не ответила и повернулась ко мне спиной.
Я знал, как её разнежить. Тихо-тихо касаясь губами ложбинки между лопатками, надо было обвивать её пальцы, другой рукой пощипывать то бедро, то сосок на груди.
И что-нибудь говорить – интимное, мало приличное, запретное.
Неожиданно Марина села, спустив босые ноги на пол. Спина её стала похожа на деревянную досочку.
– Тебе нехорошо, Маш?
– А тебе?
– Я не понял. Можно по-русски?
– Мне тоскливо сидеть целыми днями дома одной. Тебя нет, тебя где-то носит до ночи, потом ты болтаешь с друзьями по телефону, куришь, смеёшься, пишешь, сочиняешь, читаешь. Меня как будто нет. И ещё эти твои подружки! Им что, мало тебя в театре? Может быть, они скоро прямо к нам в постель залезут?!
Такого я от Марины не ожидал.
А она добавила:
– Я не выдержала и позвонила на телефон доверия. Рассказала, что схожу с ума. А психолог посоветовал мне: терпите! Ваш муж артист, у него безумная профессия. Он всегда будет где-то не с вами, а вы будете его ждать. Успокойтесь и наберитесь сил. Вы выбрали нелёгкий путь. Но он ваш по вашему собственному выбору. Смиритесь с этим.