Я понимал, что запомню этот выходной день навсегда.
Потом мама вытащила меня из угла, обняла, расцеловала, пожалела и попросила извиниться перед отцом.
Скорее всего, я попросил у него прощения. Я был очень послушным мальчиком и понимал, что виноват. Но, как назло, теперь ничего этого не помню.
2
Есть одна очень важная вещь, которую я упустил. Мне был годик, когда я заболел малокровием. Я должен был умереть, но меня спас отец. Мне перелили его кровь, и я выжил.
Получилось, что внутри я почти что он.
То есть теперь, рассказывая об отношениях с отцом, я фактически рассказываю о своих отношениях с самим собою.
Наверное, это не так. Но в сложностях часто скрыты неведомые нам первичные вещи.
Собственно, вот и всё маленькое отступление.
Теперь двинусь дальше.
На улице Краснодарская мы жили лет пять. Но однажды вдруг переехали на улицу Ставропольскую. Завод дал отцу квартиру в кирпичной пятиэтажке бледного оранжевого цвета.
Мне было десять лет. У меня появились отдельная комната и сестра Наташа. Мы жили с ней в маленькой комнате, а отец с мамой в большой.
Через год мама перевела меня в другую школу, рядом с домом. У меня объявились новые друзья в новой школе и в новом дворе.
Я стал задумываться. Однажды неподвижно сидел в большой комнате в отцовском кресле. Близился вечер, и в тихом комнатном полумраке размышлять и молчать было хорошо.
– Чего ты сидишь?
Голос у отца был резкий. Я понял, что отец раздражён. Я испугался, потому что хорошо знал его вспыльчивость и не знал, что ей противопоставить.
– Так просто, – сказал я. – Думаю.
– О чём?
– Вообще.
Отец встал напротив меня. Я видел, что ему не нравится, что я лепечу какую-то чушь, бездельничаю и вообще сижу в его кресле. А мне не нравилось, что он меня не понимает и не собирается понимать.
Мы оба долго молчали, словно чего-то друг от друга ждали.
Наконец отец не выдержал.
– Странный ты какой-то, – негромко сказал он. – Занялся бы чем-нибудь. Дел гора в доме. Или учёбой. А то так и останешься…
Слова он не подобрал. Сыграл желваками и из комнаты вышел.
А я посидел в кресле ещё немного для демонстрации, потом встал и ушёл на улицу.
Но, повторю, в целом я был послушным мальчиком. Отец много работал, надо было кормить нашу семью. После смены на заводе за кульманом в своём проектно-конструкторском отделе он шёл читать лекции в вечернем техникуме и ещё приносил домой чертежи студентов и их правил. Как я понимал, за деньги.