Соседская старушка, услышав наш разговор через дверь, сказала:
– Ну и что он, хуже, что ли, что не пьет?
– Нет, не хуже, – сказал Батраков, – он по науке любит жить.
Любит. Но иногда думает о смерти, отчасти желая ее для себя, чтобы ускорить признание своих работ. Обаяние утраченного слишком велико для современников, которые стремятся стать потомками.
…Черный эбонитовый телефон, по которому дважды, перепугав телефонисток, звонили члены Политбюро, чтобы узнать про засухи и про перспективы лета, молчит. Лишь изредка Анатолий Витальевич позвонит в книжную лавку узнать, что нового привезли, или на почту – почему задержался «Новый мир», или «Иностранка», или «Природа», или еще какой-нибудь из полутора десятков прочитываемых им журналов.
А в столе молчит рукопись книги «Предвидение погоды на длительные сроки на энергоклиматической основе», которую он закончил тридцать лет назад. И которую могло бы изучать уже второе поколение метеорологов, а может быть, и предсказывать с ее помощью погоду не хуже Дьякова…
Почему не стояли в очереди за этой рукописью издатели, почему доктора и кандидаты, старшие и младшие сотрудники не толпятся в сенях в облаках пара? Странные прихоти у судьбы.
Я сижу в маленьком домике на пригорке рудничного поселка, смотрю на Дьякова, который отсюда видит весь мир, целиком охватывая взглядом процессы, не масштабные человеку, и понимаю, что напоминает он мне калужского учителя: тот увидел с Земли космос. Дьяков, в одиночку преодолев земное притяжение, увидел Землю целиком со стороны.
Константину Эдуардовичу повезло в жизни, он был признан и не забыт. Дьяков тоже был признан. Он был приглашен в 1972 году (когда предсказал ту самую засуху) на Всесоюзную конференцию по солнечно-атмосферным связям в теории климата и прогнозам погоды. В Трудах этой конференции были опубликованы данные, что он довел успешность декадных прогнозов для Западной Сибири до 90–95 процентов, а месячных и сезонных – до 80–85 процентов, что с помощью выявленных им закономерностей атмосферной динамики ему удалось предвидеть и дать предупреждение не менее чем за 15 суток более 50 значительных атмосферных аномалий, возникших над территорией Евразии и Атлантики, – штормов, тайфунов, ураганов, ливневых дождей…
Он был признан… В 1972–1973 годах имя его мелькало на страницах газет и журналов. Даже звуковой журнал «Кругозор» опубликовал портрет Дьякова. «Вот посмотрите. Эта рубашка, что на снимке, до сих пор цела. Она еще и чистая. Можно надеть…»