Когда Калеб добрался до тела отца, его сковало ужасом. Хоронить было нечего. От непобедимого императора остались лишь фамильная брошь да зачарованный перстень, а от его верного гиппогрифа – несколько перьев. Их в буквальном смысле обратило в пепел, и не получалось понять, откуда взялось настолько мощное и чудовищное заклинание, которому удалось сломить дюжину артефактов высшего ранга, годами оберегавших императора от смерти. Словно в тумане, Калеб спрыгнул с коня и поднял брошь и перстень, не обращая внимания на то, что творилось вокруг. За то, что его не растоптали впавшие в панику бойцы, нужно было благодарить верных помощников, которые неотступно следовали за ним и прикрывали.
– Как они понимают, где цель? – прозвучало с их стороны.
– Откуда мне знать? Не до этого сейчас. Надо отступить, пока всех нас не перебили!
Калеба вдруг осенило, и он вскочил в седло.
– Знаки отличия, – воскликнул он, срывая погоны. – Это единственное, на что они могут ориентироваться.
«Повезло, что отец не верил в меня настолько, чтобы дать высокое звание…» – не произнес он.
Калеб окинул взглядом поле боя, бушующее, как море в шторм, и крепче сжал поводья. Бойцы беспорядочно бежали, застигнутые врасплох внезапной атакой, и бросали оружие. Они лишились лидеров, которые могли успокоить их и воодушевить, а потому сполна отдались страху. Отовсюду слышались крики и топот лошадей. Многие падали, не сумев совладать с потоком, и их затаптывали, не замечая хруста костей. Кровь полилась рекой, и печаль проникала в сердце от того, что сотни жизней обрывались не вражеским мечом, а стальными сапогами паники. Калеб и сам едва сохранял самообладание. Он всё ещё не верил, что император погиб, пусть в кармане мундира лежали брошь и перстень, но знал, что должен что-то сделать. Остановить бойцов. Вернуть их в наступление.
Прервать позорное бегство.
– Стойте! – прокричал он, ударяя коня по бокам так, что он встал на дыбы и громко заржал. – Бой не окончен! Не сметь отступать!
Голос затерялся в шуме и не достиг солдат. Даже те, кто услышал его, торопливо отводили взгляд и продолжали бежать.
– Я приказываю вам остановиться и сражаться во имя империи!
Калеб вскинул меч, направляя его на полуразрушенный город, однако вспыхнувшее в паре метров заклинание заставило его вздрогнуть. Он рефлекторно обернулся, чтобы увидеть ещё один пепельный след от офицера, несколько секунд назад стоящего рядом. Сердце замерло.