– Денька три будет держаться, – объяснил беспокойной Кэтсуми. – Потихонечку, с каждым часом будет впитываться под кожу, укреплять поврежденную кость. Постоянно следи, чтоб не сгрызла. У нас нет железных креплений на такого большого зверя, пойду посмотрю у кузницы.
– А еще, – добавила Ликки, доставая из недр кладовки запечатанную коробку, – давай Коте три раза в день большую таблетку кальция. У зверюги ослаблены кости, для нее на нашей планете не хватает нужных веществ. Нельзя животных возить из родных в чужие миры. Они на других планетах болеют и умирают.
Девчонка вздернула нос: в поучениях не нуждаюсь! Поблагодарить врачевателям за спасение мохнатого друга даже и не подумала.
– Большое спасибо, коллеги! – Лизавета тепло улыбнулась, наблюдая как мощная рысь открывает глаза и дергается, вот-вот разорвет широкие кожаные ремни. – А нет у вас усмир-крина?
– Чуть на донышке. – Доктор Барк открыл пузырек и сунул под черный широкий «носик». Свирепая Котя вдохнула – вздрогнула… и зажжж-мурлыкала!
«Минут на сто двадцать хватит, – решила Елизавета. – А дальше – дай Бог нам всем терпения и везения!»
Гл. 6 Мы принимаем вызов!
Пока Борис примерялся, входить или не входить (не любил он манипуляции с лекарствами и уколами), дверь дернулась, и в проеме появилась огромная Котя. Стоя на двух ногах! Протянув вперед мощные лапищи в кожуре застывшего пипса. Две землянки и ветеринары вели животину, крепко обнимая за грудь и талию. А она качалась от слабости, не рычала и не кусалась. Без намордника улыбалась благодушной рысьей улыбкой.
«От наркоза не отошла», – сообразил Борис. И бросился помогать, подставляя плечо подмышку.
В тени ароматных «фонтанов», Котя медленно оклемалась. Позволила Ликки и Барку надеть на себя «сапоги» – ноги перегоревшего робота, и закрепить ремнями, чтоб при ходьбе не сваливались. Получилось смешно и жалостно. Несуразно гремя железками, прыгая словно зайчик на полусогнутых задних, «кошка» добралась до ствола и… принялась объедать рубиновую листву! Пища брызгала алым соком, словно спелые смачные ягоды. По довольной урчащей морде потекли аппетитные слюнки.
– Вот те раз! Разве Котя не хищница? – удивлённо воскликнул Борис.
– Какая еще вещица? – не поняла Кэтсуми, прижимаясь к роскошной шкуре, белоснежной, с чудным узором алых, черных и розовых пятен. – Живой, всамделишный зверь.