Как только она добежала до городских ворот, то немного успокоилась и, переведя дыхание, обратилась к дозорным. Выслушав её не непродолжительную историю, полную боли и слёз, они впустили беженку в крепость, попутно сопровождая до дома вождя. Там её ждала аудиенция с правителем.
– Так значит, ты говоришь, что на твою крепость напали гремлины. О какой крепости идёт речь? – спросил вождь Гулзур.
– Музкорг, – еле сдерживая слёзы проговорила беженка; её голос дрожал от страха. – Они напали на Музкорг, мой вождь. Их было несколько сотен, может даже около тысячи… Они заполонили крепость. Они убили почти всех, а кого не убили… мне неизвестна их судьба, мой вождь.
Гулзур нахмурился, его лицо стало каменным.
– Музкорг? – встрепенулся Гримбаш, удивившись такому заявлению. – Как они смогли? Крепость была хорошо защищена. Говори!
– Я не знаю, – ответила беженка и зарыдала, не имея больше сил сдерживать слёзы. Она ведь была причастна к падению крепости. Она не могла вынести мысли о том, что её родные погибли, и это чувство вины давило на неё, как тяжёлый камень.
– Гримбаш, тихо! – приказал Гулзур, подняв руку, чтобы остановить сына. Затем он обратился к женщине. – Как тебя зовут?
– Крумзо́ла, мой вождь, – ответила она, опустив глаза.
– Крумзола, ты смелая и храбрая. Ты добежала от Музкорга до Гойрана, чтобы сообщить мне эту новость. Это достойно награды. Мои воины предоставят тебе пишу и место, где ты сможешь жить, – сказал Гулзур, привстав из-за стола. Его голос звучал уверенно, но в глазах читалась тревога.
– Спасибо, мой вождь, – поблагодарила его Крумзола, кивнув, но в сердце всё ещё бушевали страх и горе.
– Проведите её в западную часть города и дайте ей пищу из запасов, – приказал Гулзур своей гвардии. Сам вождь ушёл в комнату, находившейся справа от центральной комнаты. Ему нужно было подумать, собрать мысли и спланировать действия.
Беженка прибыла в Гойран, где её накормили и дали ей крышу над головой. Но даже в безопасности она не могла избавиться от образов разрушенной крепости и лиц своих погибших друзей. Гулзур, узнав о произошедшем, был в ярости, которую он сдерживал, понимая, что дело серьёзное: никогда до этого гремлины не совершали ничего подобного. Ему нужно было время, чтобы собрать большое войско с окрестных крепостей. Он не хотел рисковать.