Вероятно, уже в то время в студенте и начинающем жанристе, близком передвижникам, Павел Чистяков смог как никто другой увидеть будущего самобытного новатора, человека с чутко-ранимой, чистой душой, беззаветно преданному своему делу – искусству и так глубоко его понимающему. Васнецов же, в свою очередь, «отплатил» ему, сохранив благодарность к учителю на всю жизнь. Многие годы спустя к юбилею Павла Петровича Виктор Васнецов писал наставнику:
«Вы первый заставили меня смотреть на искусство как на самое важное, как на дело, требующее самого серьезного и нравственного к себе отношения и самых больших жертв… Обнимаю и целую Вас крепко, дорогой учитель, Павел Петрович…
Любящий Вас сердечно и почитающий В. Васнецов»[85].
В том же 1870 году, когда начиналось дружеское общение с Павлом Чистяковым ушел из жизни горячо любимый отец Виктора Васнецова Михаил Васильевич, ему было 47 лет. Отец всегда был для него, как и для братьев, непререкаемым авторитетом. Это скорбное событие и побудило Виктора Васнецова к очередному приезду в родной край. Невосполнимая утрата нестерпимой болью отозвалась в душе молодого художника. Виктору было трудно справится с обрушившимся на него душевным потрясением, сказывалось накопившееся переутомление, он с трудом выдерживал затянувшуюся разлуку с семьей, с родным домом и, получив официальное разрешение, наконец, на время уехал на родину. Пройдут годы, и братья, вместе собрав необходимые средства, установят памятники на могилах отца, матери и деда Ивана Тимофеевича Кибардина в селе Рябово, о чем сохранились сведения в одном из писем 1899 года Аполлинария Аркадию Васнецову: «Виктор тебе посылает 100 [рублей] остальных на памятники в Рябово. Хотелось бы мне побывать следующим летом у вас»[86].
Именно в период жизни в Вятке, в 1870 году, Виктор Васнецов познакомился с ссыльным польским художником Эльвиро Андриолли, благодаря которому состоялся первый опыт работы Виктора в сфере религиозного монументального искусства в Вятском кафедральном соборе. В течение года Виктор жил в Вятке для поправления здоровья, здесь же, стремясь отвлечься от тяжелых мыслей с помощью работы, занимался иллюстрированием «Солдатской азбуки» и «Народной азбуки» Николая Столпянского, затем возвратился в Петербург, пригласив приехать в Северную столицу брата Аполлинария.