– Семь человек, мой дей! – выпалил вдруг островной правитель, и Кайлин могла поклясться, что краем уха слышала, как мачеха что-то сбивчиво шепчет ему. – Нершиж отдаст вам семь сыновей, только смилостивитесь к нам!
Взгляд дея, только что рассматривающий Кайлин с любопытством, изменился. Деловитость там светилась и… торжество. Бог быстро выпрямился, оставив ее в покое.
– Двадцать пять, старик. Одного ты убил сам, но еще двоих, так и быть, не стану трогать.
Как назло, очередной удар пришелся по месту, куда плеть уже попадала, и Кайлин охнула, не сдержавшись. Мачеха дернула мужа за рукав и забормотала еще быстрее.
– Д-д-десять! И моя дочь…
Он осекся, услышав звук нового удара.
– Мой дей… – сквозь зубы выдавил Шион, – если они нам уступают… давайте тоже уступим. Получить что-то лучше, чем уйти с пустыми руками. Вы можете приказать спалить остров дотла… но как это поможет цитадели?..
– Двадцать, – нехотя снизошел бог. – И я так и не казнил вашего попрошайку.
– Двенадцать, мой дей! Вы оставляете нас на погибель! Я понимаю, что моя дочь вас рассердила, но сегодня же вечером она сделает все, чтобы загладить вину!
Кусая губы от болезненного жжения на коже, Кайлин усмехнулась. Отец по-прежнему надеется, что дей выберет ее? После того, как тот приказал всыпать ей плетей? После того, как видел, что она бросилась на него с ножом?! Впрочем, дей уплывет, а ее замужество останется под большим вопросом, и только беременность спасет репутацию от провала. Особенно – беременность от дея. Она и так достаточно опорочила себя. Красота женщины заключается еще и в ее покорности, кому нужна жена, способная попытаться убить {самого бога}?! Что тогда она захочет вытворить с мужем, если в чем-то не согласится с ним? Женихи могут потребовать у отца свои подарки обратно. И никто не станет слушать, что Кайлин сама не поняла, как схватила тот злосчастный нож, что она даже не собиралась ударить, просто все волнения дня, дурацкий моллар, которого ее заставили разрезать, злость на то, что ее так открыто продают дею, – все слилось в один роковой жест?!
Но ее переживания так и остались при ней, пока торг продолжался.
– Пятнадцать, – выкрикнул отец Кайлин, хватаясь за сердце и сотрясаясь вместе со своим посохом. – Это даже больше, чем Нершиж мог бы вам дать, мой дей!