И неожиданно свист плети прекратился. Может, Кайлин сбилась со счета? Ей казалось, что еще не конец… Обернувшись через плечо, она увидела, что рука дея перехватила рукоять плетки из пальцев бледного как смерть Шиона.
– Пятнадцать, – медленно кивнул он, соглашаясь с ее отцом, – но каждого выберу я сам.
– Как пожелает мой дей, – обмяк старейшина, промокая лоб рукавом одеяния, – и моя дочь…
– Шион. Проводи в шатер. Я сыт праздником по горло.
Плеть упала на пол рядом с Кайлин, на рукояти подсыхали следы крови, на длинном кожаном хвосте ее не было. Подбитые железом сапоги гулко прошагали к выходу, за ними грубо простучала обувь охраны.
– …и моя дочь будет у вас в шатре сегодня ночью! – успел крикнуть вслед богу правитель острова.
Кайлин села, избегая встречаться взглядом с кем-то из своих соплеменников, мужчин, которые знали ее с рождения и теперь радовались, что она подставила спину, чтобы задобрить бога и сохранить жизнь Нерпу. Слезы с новой силой подкатили к горлу. Тут на Кайлин набросилась мачеха, принялась поправлять на плечах платье, гладить лицо, целовать мокрые щеки, причитать:
– Больно? Он бил тебя слишком больно, да?
Кайлин только помотала головой. Больно было не от этого. В течение застолья отец неоднократно нахваливал ее дею, и каждый раз тот ее отвергал.
Но теперь он промолчал.
Он не отказался от предложенного дара.
***
…тьма, бархатная и алая, душным покрывалом окутывает со всех сторон…
…под прикрытыми веками вспыхивают оранжевые круги…
…ладони скользкие от крови, лицо – от слез…
…он бесшумно движется в ночи от дома к дому, сжимая в руке нож, принесенный из самой Подэры, вытирая рукавом мокрые губы, он, рожденный воином, всегда готовым к смерти в бою. Но на этот раз он убивает не врагов, а спящих…
…Ид славится особым умением заговаривать зубы, поэтому умирает первым. Пока не проснулся, не завладел ситуацией, не ослабил решимость. Все ради Эры. Все. Схватить за волосы, темнеющие на подушке, резко оттянуть голову, полоснуть по горлу…
…отпрянуть, ощущая на губах тошнотворно-сладкое…
…деревня мирно спит, никто не видит, как он медленно выходит из дома, стоит, тяжело опираясь ладонью о дверь, глубоко дышит, подняв лицо к небу. Их было семеро – богов, прорвавшихся в Эру, – они все практически равны по силе между собой, и он не настолько дурак, чтобы устраивать честный поединок шестеро против одного. Решив так, он потерял честь воина. Правда, на Подэре давно не блюдут понятия чести, а он – истинный сын своей земли…