Действительно не берет, но не потому что так любит Ириллин, а потому что женщины все равно не помогают ему уснуть. Не помогают не думать. Не так, как спиртное, по крайней мере. А Ириллин, пожалуй, единственная на Эре, кто по-настоящему была к нему добра, поэтому обижать ее Рогар не хочет. Поэтому терпит ее слезы, проливаемые и без него, и рядом с ним.
Поэтому молчит о том, как смертельно он устал от Ириллин и ее слез.
Предатель…
Была ли Ириллин с ним рядом, когда из Подэры выкинули его мать? Нет, то было начало, когда все думали, что Рогар сломается почти сразу, вернется. Они швырнули в разлом обнаженное женское тело, чтобы он его нашел. Послание было ясным: смерть предателю, а если предатель не готов понести наказание, его примут на себя близкие и родные. Рогар с первого взгляда это понял и сразу же запретил приближаться к разлому хоть кому-нибудь, кроме него. Мысль о том, что другие будут смотреть на то, во что превратили женщину, родившую и вырастившую его, вскормившую его грудью и лечившую его первые детские ушибы, причиняла ему боль, которая даже не находила выхода из горла.
Как наяву, он до сих пор помнил, как шел один по «бутылочному горлышку», а переливающаяся всеми цветами радуги стена разлома манила его. Достаточно просто шагнуть туда – и все страдания прекратятся. Но он оглядывался назад, на манящее чистое небо Эры, на ее густые леса, на основание цитадели, которое только-только начали складывать люди для него – и крепче стискивал зубы. Он не вернется. Никогда не вернется в Подэру.
Они не сломают его.
Предатель…
Его бывшие соплеменники поступили так, как было принято веками на Подэре поступать с предателями. Они измучили, убили и швырнули Рогару его мать. Тогда он стоял на коленях перед истерзанным телом, и не мог заставить себя посмотреть на нее: нагота резала ему глаза, выглядела противоестественно, выворачивала наизнанку. Кто-то из кнестов – тогда они еще пытались принять его – ослушался приказа и подошел, чтобы укрыть тело своим плащом, и в глубине души Рогар был ему за это очень благодарен.
Когда он поднял на руки закутанное в плащ тело, то сообразил, что мать весит меньше пушинки. Ее морили голодом какое-то время, подвешивали и срезали кожу, изредка давая ему послушать ее крики и мольбы. Ей отрубили груди, которыми она кормила его, и вырезали чрево, из которого он вышел, обойдясь как и положено поступать с матерью предателя. Напоследок ей выкололи глаза, и какое-то время, истекающая кровью и ослепшая, она сама ползла к разлому между мирами, ища там спасения от мучителей. Ее добили в спину у самой радужной стены, кровь еще была свежей и сочилась сквозь плащ, пока Рогар нес тело.