– Перестань! – залился хохотом Шкет. – Перестань, или я задохнусь со смеху! Ставь песню!
– По настоятельным просьбам неравнодушной публики – песня! – объявил Трекер. – А мы вернёмся к вам через минуту.
Заиграло что-то весёлое и безбашенное, Тэм смахнула выступившие слёзы и поймала себя на том, что сама смеётся, да так, как не смеялась ни разу после изгнания.
[1] Имеется в виду песня «Easier to Run» гр. Linkin Park
[2] Трекер цитировал песни «Спокойная ночь» гр. «Кино», «Никогда» гр. «Мельница» и «Ходить по небу» гр. «Дом кукол»
Шкет зашёлся хохотом, который очень быстро перерос в захлёбывающийся кашель. Задыхаясь, мальчишка хватал ртом воздух, пытаясь угомонить сорвавшееся с цепи сердце, а Трекер мог лишь наблюдать и держать его за плечи, приговаривая: «Давай, парень, дыши, дыши!», но помочь был не в силах.
Беззаботная песенка в эфире закончилась, её автоматически сменила следующая, и только тогда приступ Шкета поутих, но дышал мальчишка всё равно тяжело, с присвистом. Какое-то время они сидели в машине, глядя перед собой, каждый думал о чём-то своём, но оба – о невесёлом. Первым заговорил, включив в эфир третью подряд песню, Трекер.
– Шкет, тебе двенадцать, ты уже взрослый мужик и всё понимаешь…
Тот, по-прежнему глядя перед собой, кивнул:
– Дела мои никудышны.
– Без Фармы нам их не поправить.
– Ну нет-нет-нет, – насупился Шкет. – С меня им взять нечего, и расплачиваться придётся тебе, сечёшь? Чего эта их бешеная дура ещё захочет от тебя отрезать? – Он покосился на протез Трекера, и тот машинально убрал искалеченную руку с руля. – Ты и так однажды меня вытащил. Того и достаточно. Я не хочу, чтобы ещё и платил за меня.
– Давай-ка это я сам решу, чем и с кем мне расплачиваться.
– Ну нет-нет-нет! Жизнь-то моя. Почему ты тут должен что-то решать?
Трекер наклонился к Шкету и, доверительно понизив голос, сообщил:
– Потому что я ещё более взрослый мужик, сечёшь? – и взял микрофон, собираясь выйти в эфир.
Шкет вздохнул. Спорить с Трекером бесполезно: он не станет препираться, а просто сделает так, как считает правильным, это Шкет знал. И уважал его за это. Но не хотел стать причиной, по которой правильные решения Трекера сведут того в могилу или ещё хуже – в кабалу Фармы, потому что уж где-где, а в гильдии медиков ничего правильного отродясь не водилось.