– Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в аэропорту города-миллионника Новосибирска. Температура за бортом двадцать три градусов Цельсия, время пятнадцать часов двадцать две минуты. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Надеемся ещё раз увидеть вас на борту нашего самолёта. Сейчас вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки.
– Ну вот и прилетели.
Любочка выдохнула и распахнула ресницы.
– Ужасно боюсь взлётов и посадок, – пояснила синеглазка. – А вы?
– А я нет, но очень хорошо вас понимаю, – кивнул девчонке. – Помогу вам достать сумку.
– Спасибо.
Мы с девушкой дождались, когда почти все покинут салон, и только после этого покинули свои места. Я стащил вниз девичий саквояж и свою сумку, и мы покинули самолёт. Спустились по трапу и отправились в здание аэропорта. Там я помог жизнерадостной Любочке получить багаж. Да и сам сообразил, что Егор не мог лететь с одной ручной кладью. Надеюсь, память моего тела подскажет, как выглядят теперь уже мои вещи.
Надежды мои оправдались, я распрощался с Любочкой, заверил её в нашей скорой встрече. Синеглазка сунула мне в руку бумажку с адресом и растворилась в летнем дне. Я выдохнул, прикидывая, чем заняться. Перво-наперво нужно посмотреть, как называется деревня или село, куда распределили моего идейного комсомольца.
Но всё оказалось куда как проще. Когда я задумчиво рассматривал зал ожидания, высматривая свободное место где-нибудь в тихом углу, заметил мужичонку в возрасте в куцем пиджаке с короткими рукавами, в картузе с пластиковым козырьком, в сапогах и солдатских штанах. Но не это привлекло моё внимание.
Низкорослый мужичок переминался с ноги на ногу и теребил в руках картонку. Дядька нервно оглядывал пассажиров, крутил головой. Видно, с непривычки. На его тощей шее красовался широкий жёлтый галстук в крупный чёрный горох. Время от времени мужик подсовывал под ворот заскорузлый палец и оттягивал туго завязанный узел.
Я улыбнулся, мазнув по бедняге взглядом, и отвернулся. Но тут же нахмурился. Точно, не показалось. На картонке химическим карандашом кто-то старательно вывел теперь уже моё имя «Егор Зверев». Ого, да пацана, похоже, встречают. Ну, тем лучше для меня, не придётся искать транспорт.
– Здорово, отец, – широко улыбнулся я, вырастая пред мужичком в галстуке.