Официантка принесла жаркое. Скьялль проводил её задумчивым взглядом:
– Эта красавица здесь каждый день работает, наверняка была и в роковой вечер на посту, как и Йоэл. Он с собой притащил девушку с Орехового Холма. Не спрашивал, но подозреваю, что она родня ему.
– С этими двумя я потолкую, но вот с пожилыми пьяницами, не знаю, стоит ли тратить время на сплетни?
– Со мной же не поленился лясы точить.
– Просто, меня и в самом деле заинтриговал твой комплимент фамильному клинку.
– Если хочешь, я и о рунах на нём постараюсь что-нибудь выяснить. В Кроссвинде мне сейчас действительно нечем заняться.
– Так зачем оставаться здесь?
– Бэрбеллские каменщики поведали, что Одд Ледяная Ладонь будет возрождать Скайсдор, начнёт с укрепления границ, потом займётся торговыми маршрутами и постами, вроде Кроссвинда, – Скьялль Оберг поднял кружку. – За военных героев, за тебя.
Волэн поддержал, но, поставив кружку, спросил:
– С чего ты взял, что я герой?
– А хочешь сказать с таким клинком ты в кузне сидел, как я?
– Обычный клинок, прекращай.
– Это ты заканчивай отнекиваться, Надсон-Нарбут. Вижу я, что этот меч тебя волнует не меньше, чем семейные трагедии. Так что приходи, помогу, чем смогу, если не умру со скуки. Постараюсь разгадать и надписи, и тайны ковки этого… у него ведь наверняка есть имя?
– Пьющий Души, – сурово произнёс Волэн.
– Вот видишь, попил, значит, мечишка душонок заспианских, – молодой кузнец хлопнул ветерана по плечу, Оберг уже слегка захмелел.
– Попил, хоть баллады слагай, – Надсон-Нарбут перевёл взгляд на менестреля. – А певец давно здесь устроился?
– Да. Уже был здесь этот красавец, когда я с заставы прибыл. Вполне возможно, твой клиент, – Скьялль тяжело вздохнул. – И откуда столько мужиков берётся, что на войне не были? Не старые, не ущербные, я ж не говорю всем в бой идти, но даже в тылу не трудились!
– У всех свои задачи, Оберг. Не суди никого. И… отправляйся лучше домой.
– Эх, Надсон-Нарбут, прав ты, и в одном, и в другом. Жду тебя в гости, тебя и его, – Скьялль погладил Пьющего Души, крепко обнял Волэна, будто они сто лет знакомы, выровнялся и с гордым видом трезвого добропорядочного северянина уверенно проследовал к выходу.
Ветеран, оставшись один за столом, подозвал официантку, попросил ещё эля. Когда девица вернулась с напитком, Надсон-Нарбут попросил её присесть на секунду.