Смрад, разносимый ветром, пронзающим ветви и гниющую плоть, не вызывал тошноты у ветерана, насмотревшегося на войне на отсечённые части тел, разлагающиеся на полях сражений.
Не это надеялся увидеть Волэн Надсон-Нарбут на входе в родной посёлок.
Когда молодой боец отправился на войну, был белокур и голубоглаз, его некогда любимый Кроссвинд слыл мирным плодородным приютом для путников.
Точно так же, как очи ветерана тронула дымка серого хрусталя, а волосы серебро лунного отблеска, так и его родина покрылась бороздами неухоженных огородов и пылью старых курганов. Нравы, очевидно, у жителей Кроссвинда вконец испортились, так же как зачерствело некогда мягкое сердце Волэна.
Две плешивых собаки грозно рычали, борясь за кусок человечьей плоти. Надсон-Нарбут поднял камень и бросил в одну из них. Та, не ослабляя хватки, лишь дёрнула задней ногой и хвостом.
«Они вкусили людскую плоть, их нужно прикончить», – решил ветеран.
Подойти к занятым разделом добычи псинам не составило труда, кроме усиления рычания они не предприняли ничего по отношению к чужаку. Волэн достал фамильный меч, Пьющий Души, занёс его над ближней собакой и отрубил ей голову одним резким и уверенным движением. Вторая псина, обрадованная победой в борьбе за кусок полуразложившейся плоти, стремительно бросилась прочь от ветерана войны, отсечённая голова соперницы закрепилась с другой стороны собачьего трофея челюстями, сведёнными посмертным спазмом. Волэн точно метнул Пьющего Души, пронзив сбоку удиравшую псину.
Наземный переполох заставил встрепенуться многочисленное вороньё, клюющее глаза и открытые раны висельников. Во время взлёта птицы проронили множество кусков человечины, а также обрушили на землю и Волэна град из помёта.
Небрежно вытерев рукавом то, что попало на лицо, ветеран подошёл к трупу пса и достал из него меч. Рывком руки Надсон-Нарбут стряхнул с лезвия кровь и убрал чёрный клинок с серебристыми рунами в ножны из алой кожи. Эфес Пьющего Души блеснул гранатом в тусклом свете осеннего солнца, грустного и блёклого, как и весь Кроссвинд.
Надсон-Нарбут хмыкнул, ему и ясное-то солнце опротивело.
Мистический и поистине острый фамильный меч достался Волэну от покойного деда. Старик Дикен всегда лелеял этот трофей, добытый во время вылазки в могильники Затопленного Леса. Ныне уже почивший родственник бесконечное число раз демонстрировал диковинный клинок, рассказывая всё время новую байку.