– Это так, – кивнула она. – Миранда будет прекрасной помощницей по дому в хорошей семье.
Смотр все больше напоминал торг. Взгляд Бертона был обращен на обтянутый лиф платья смуглой девушки, и, по всей видимости, он представлял несколько иные ее навыки.
Я расслышала тяжелый вздох Лилии. Моей маленькой подруге было так же неуютно, как и мне. Но уйти мы не могли.
– Ну а эта? – внезапно заговорила серьезная женщина-служитель.
Сначала никто из присутствующих не понял, о ком идёт речь. Я ковырялась в тарелке, пока Лилия не пнула меня под столом своей ногой. Я подняла глаза и столкнулась с холодным взглядом веснушчатой гостьи. За столом прошлись шепотки, и до меня дошло, что служитель спросила именно обо мне.
– Илиане еще нет восемнадцати. Она не участвует в отборе, – четко проговорила миссис Стоун.
Я не смогла долгое время выдерживать взгляд женщины-служителя, и опустила голову вниз, принявшись дальше ковырять вилкой еду. Они говорили обо мне в третьем лице, и это было самым неприятным.
– Но ей есть семнадцать, верно? – вступил в обсуждение пухлый мужчина.
Мое сердцебиение участилось, почувствовав неладное. Зачем они говорят обо мне? Я не должна сегодня ни в чем принимать участие. На меня смотрели все присутствующие, и мне хотелось провалиться под землю.
– Значит, поступим следующим образом, – продолжила служитель. – Все ваши совершеннолетние воспитанницы и эта…
Я фыркнула:
– Меня зовут Илиана.
За свой словесный выпад я получила укоряющий взгляд настоятельницы.
– В моей голове и так слишком много имен, – отмахнулась от меня женщина. – Завтра, на площади, состоится окончательный отбор. Прибудут смотрители из других земель.
– На площади? – с испугом спросила одна из моих соседок.
– Мы проводим предварительный смотр, – подытожила служитель. – Даем рекомендации. Вашу дальнейшую судьбу решаем не мы.
– Филлис, ты даешь разрешение на смотр этой воспитанницы? – спросил приятель настоятельницы обо мне.
За столом повисла тишина. Взгляды обратились в мою сторону. Я косо глядела на миссис Стоун. Не хочет же она сказать, что…
Настоятельница ответила сухо и четко:
– Да.
Меня затрясло, будто почва ушла из под ног. Я не могла поверить своим ушам. В приюте никогда не участвовали в отборе девушки, не достигшие совершеннолетия. Это не казалось правильным.