Луиджи начал расследование с составления списка подозреваемых:
1. Кармине «Чесночный» Ротонди – конкурент Антонио, владелец пиццерии напротив.
2. Систер Мария, местная монашка, известная своим аппетитом.
3. Группа туристов из Франции, которые постоянно жаловались на качество итальянской пищи.
Каждый из них имел своё алиби, более или менее правдоподобное. Особенно забавным было объяснение Систер Марии: «Я бы никогда не крала пиццу! Я просто… очень люблю её!»
Решив ловить преступника на месте преступления, Луиджи установил скрытую камеру и провёл ночь в холодильнике (с его слов, «ради дела»). Около трёх часов ночи он заметил странные движения за окном.
Таинственный вор оказался… белкой! Да-да, именно этим пушистым созданием была вся «преступная деятельность». Белка, очевидно, приобрела вкус к итальянской кухне и регулярно наведывалась в пиццерию.
Когда Луиджи представил свои выводы Антонио, тот был одновременно разочарован и облегчён.
– Белка?! – вздохнул Антонио. – А я думал, это какой-нибудь международный заговор против нашей кухни!
– Международные заговоры – это для других детективов, – ответил Луиджи. – У меня проще клиенты.
Белку прозвали «Пинцетте» (Маленькая Пицца) и сделали неофициальным символом пиццерии. А Луиджи получил заказ на расследование нового дела – кто-то украл секретный рецепт лимончелло из соседнего бара.
«В Италии всегда найдётся что-нибудь вкусное для кражи,» – философски заметил Луиджи, отправляясь на новое дело.
Московские расследования, или как я нашла пропавшую кошку и потеряла самоуважение
Марина Соколова, частный детектив с пятилетним стажем, сидела в своём захламлённом кабинете на окраине Москвы и разглядывала пятно на потолке, которое по форме напоминало очертания Италии. Звонок телефона вырвал её из медитации.
– Детектив Соколова? – пропищал голос на другом конце линии. – Меня зовут Надежда Петровна, у меня пропала кошка!
– Поздравляю, – без особого энтузиазма отозвалась Марина. – Это радостное событие?
– Вы не понимаете! – возмутилась клиентка. – Это не просто кошка, это моя душевная опора, мой компаньон, мой… психотерапевт!
– А может, она просто устала от вашей терапии? – буркнула Марина, но всё же записала адрес.
Приехав к Надежде Петровне, Марина обнаружила квартиру, где количество кошачьих игрушек превышало норму даже для самого закоренелого фелинолога. Хозяйка была типичной представительницей своего вида: женщина лет шестидесяти с причёской, напоминающей гнездо канарейки, и взглядом, способным испепелить любого скептика.