Греческая пословица гласит, что самый счастливый человек – тот, кто еще не родился; можно утверждать то же самое о лучшем из принцев – том, кто никогда не правил. Есть два чудесных утешения для тех, кто находится рядом с властью, не имея надежды ее достичь. Во-первых, при плохих правителях народ нуждается в создании химеры; он ищет утешения, обманывает себя, лелеет идола; как романтические натуры, оскорбленные, страдающие, он наделяет этого идола всеми совершенствами. Во-вторых, этот народный дух поддерживает душу, одаренную блестящими качествами, имеющую честь, если не амбицию; он дает ей крылья и своего рода ревнивую девственность. Чувство завоевания, пыл, похожий на любовный, ореол, добавляющий челу легкость и радость, – все это делает человека лучше, намерения чище, умеренность легче. Таково было положение не только Германика, но и его отца Друза, которого называли Друз Старший и который оказал на судьбу сына большее влияние, чем говорят историки. Отец и сын принадлежат к той универсальной семье принцев, которые много обещают до правления, выполняют меньше, чем обещали, когда правят, и сохраняют сердца своих современников лишь при условии, что их не подвергают испытанию и они ограничиваются платонической любовью к свободе.
Нерон Клавдий Друз, родившийся в 714 году, был младшим братом Тиберия. Утверждали, что он был сыном императора, поскольку Ливия была беременна шестью месяцами, когда Август женился на ней: некоторые придворные даже находили определенное сходство; но это мнение несостоятельно. Очевидно, что Август, если бы Друз был его сыном, усыновил бы его предпочтительно перед Тиберием, который не был ему ничем, кто внушал ему отвращение. С юных лет Друз был приятен Августу, менее – Ливии, которой он напоминал о тяжелых обстоятельствах: для гордой женщины тяжело войти в дом нового супруга беременной. Тем не менее Друз завоевывал привязанность своей наивной грацией и детскими ответами. Он был любимцем Палатина, в то время как Тиберий там лишь терпелся. Один проявлял самые привлекательные качества, другой – самый мрачный характер и печаль, полную жесткости. Лишь Макиавелли, автор «Мандрагоры», осмелился бы объяснить, как два брата могут быть так различны и как старший, испытав горечь материнского влияния, младший черпает из него лишь очарование и мягкость.