Эйден сразу понял, что зеркало необычное. Его рама была покрыта странными символами, а в самом центре стекла проходила тонкая трещина, похожая на шрам. Когда он впервые коснулся стекла, почувствовал необъяснимый холод, словно ледяное дыхание просочилось наружу. Что-то было не так. Что-то было живое внутри этого зеркала.
Эйден поднёс фонарь ближе, освещая изъеденный трещинами серебряный оклад зеркала. Поверхность дрожала, будто стекло было живым, дышащим. Он осторожно провёл пальцем по узору – старые символы, изъеденные временем, отзывались едва ощутимым покалыванием.
– Ты видел многое, – пробормотал он, даже не осознавая, что говорит вслух. – Войны, смерти, слёзы. Людей, которые глядели в тебя, а потом исчезали.
Мастерская ответила тишиной, но в отражении что-то шевельнулось – не движение, а скорее намёк на движение. Будто тень, которая не должна была быть там.
– А ты… помнишь их? – Эйден склонился ближе, вглядываясь в собственное отражение.
Зеркало молчало, но в его глубине что-то дрогнуло. Легкий звук – почти вздох. Или это только показалось?
– Думаешь, я тоже исчезну? – он усмехнулся, не заметив, как пальцы сами собой сильнее сжали раму.
Из глубины зеркала донёсся ответ. Не слова, нет. Лишь едва различимый шёпот, словно эхо чьего-то дыхания в тёмной комнате.
Эйден почувствовал, как внутри холодком ползёт страх. Он уже хотел отшатнуться, когда стекло вдруг дрогнуло. На миг, совсем на миг, его отражение улыбнулось. Не его улыбкой.
По ночам Эйден слышал слабое потрескивание и тихий шёпот, доносившийся снизу, словно зеркало звало его. Эйден давно знал, что с зеркалами бывает что-то странное.
Иногда взгляд улавливал незначительные, почти невидимые задержки в отражении – на долю секунды, но достаточно, чтобы заставить сердце сбиться с ритма. Будто отражение не просто копировало его движения, а думало, решало, когда им последовать.
Это напоминало ему о детской ночи, когда он впервые понял, что зеркала – это не просто стёкла с серебряной подложкой. Тогда, в тёмной комнате, ему показалось, что отражение не двигалось вместе с ним, а следовало за ним. Слишком медленно, как будто оно… отставало.
Маленький Эйден сделал шаг в сторону. Отражение замерло.
Он приподнял руку.
И только тогда тень в зеркале, нехотя, словно с недоверием, повторила движение – но не до конца.